Прививка от космоса. Вадим Проскурин

Рик. – Хочешь узнать, почему свихнулся Лэн?

      – Хочу.

      – А не боишься?

      – А чего мне бояться? – не понял я.

      Рик развел руками.

      – Если бы я знал, чего бояться, я бы боялся, – ответил он. – Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю, только попрошу тебя об одном одолжении.

      – О каком?

      – Не рассказывай никому про ту надпись в унитазе, особенно Маме и Саре. Понимаешь, это я убирался в твоей комнате после Лэна. Я должен был заметить и стереть эту надпись.

      – Почему стереть? Это какая-то тайна?

      – Наверное, – сказал Рик. – Какая-то тайна наверняка есть, но какая – не знаю. Так ты никому не расскажешь?

      – Никому, – пообещал я.

      – Тогда слушай. Таня Таараи появилась у нас в прошлом году. На Земле она работала в биологической лаборатории, сюда ее отправили за что-то политическое. То ли запрещенные манифестации, то ли кибертерроризм… не помню, да и не знаю, честно говоря.

      Рик вдруг зевнул.

      – Что-то спать хочется, – сказал он.

      Я тоже почувствовал нарастающую сонливость. Так бывает, когда перенервничаешь или с похмелья – то тебя трясет всего, а то вдруг в сон тянет.

      – Ты не увиливай, – сказал я. – Раз начал рассказывать – рассказывай до конца.

      Рик еще раз зевнул и продолжил:

      – Красивая была девушка. Наполовину русская, наполовину негритянка с Тихого океана, у них интересные гибриды получаются. Очень молодая, даже моложе меня. И очень умная. Не помню, защитила ли она на Земле диссертацию или только собиралась защищаться… в общем, очень толковая девушка, настоящая ученая. Такие редко встречаются среди девушек, особенно красивых.

      Рик снова зевнул.

      – С ней случился сердечный приступ во сне, – продолжил он. – Легла спать и не проснулась. Очень странно.

      – Почему странно? – не понял я.

      – Она провела на станции меньше пяти месяцев. Когда она вошла в прыжок, сердце у нее было здоровое, иначе она умерла бы еще там, на борту корабля. А за четыре с небольшим месяца ни одна сердечная болезнь не успевает развиться, – он снова зевнул.

      – Может, какая-нибудь аневризма хитрая? – предположил я, с трудом сдерживая зевоту.

      – Может быть, – безразлично ответил Рик.

      Я почувствовал, что сейчас засну прямо здесь. Ну и ладно. Какая разница, где спать?

      ГЛАВА ВТОРАЯ

      МИМИР: ИСХОД

1

      Я проснулся оттого, что во сне затекла шея, я пошевелился, потерся щекой обо что-то жесткое и волосатое и это что-то вдруг подпрыгнуло подо мной, да так, что у меня клацнули зубы.

      Я тоже подпрыгнул, открыл глаза и обнаружил, что смотрю прямо в глаза Рику. В них отчетливо читалось недоумение, переходящее в испуг.

      – Ты что здесь делаешь? – спросил он.

      Мне потребовалось секунд пять, чтобы сообразить, где я нахожусь и что я тут делаю. Нахожусь я в комнате Рика, а с какой целью… я к нему зашел вчера вечером поговорить… о чем-то важном, кажется…

      Рик вдруг криво улыбнулся.

      – Ты точно не гей? – спросил он.

      Я демонстративно пощупал собственную задницу.

      – Вроде