Оставь страх за порогом. Юрий Мишаткин

теми, кто согласно субординации вынужден подчиняться, во всем безропотно соглашаться со старшим по званию».

      Когда офицеры получили задания для немедленного их исполнения и покинули кабинет, Эрлих с удовольствием расстегнул на воротнике френча крючки и верхнюю пуговицу, вытер шею платком. Примеру штабс-капитана последовали и другие, за исключением по-детски надувшего губы Грум-Гримайло. Эрлиху стало жаль молодого человека.

      – Учитесь любой нагоняй воспринимать спокойно. Кстати, как удалось раздобыть адреса совслужащих?

      Грум-Гримайло хмуро объяснил:

      – Все было элементарно просто. В облаве задержали некого Никифорова. У красных непродолжительное время служил в транспортной ЧК. Показалось странным, что не удрал. Приперли к стене, настращали, и признался, что оставлен с приказом содержать явочную квартиру, точнее, дом, ожидать прибытия из-за линии фронта курьера, предоставить ему крышу над головой, помочь с возвращением. Мелкая сошка, к тому же патологический трус.

      – Единожды предавший – предаст еще. Я бы подобному не слишком доверял. Можно взглянуть?

      – Пожалуйста.

      Поручик привел в полуподвал, где у железной двери с ноги на ногу переминался казак. Грум-Гримайло не успел приказать открыть дверь камеры, как появился щеголеватый ротмистр в английских бриджах, до блеска начищенных сапогах, во френче, портупее, в фуражке с высокой тульей. Ротмистр небрежно козырнул, похлопал по голенищу стеком, огляделся, понял, что зашел не туда, и вернулся к лестнице.

      – Кто такой? Одет с иголочки, как на картинке, точно сейчас вышел из первоклассного ателье мод. Надушен, как парижская кокотка, – с брезгливой гримасой отметил Эрлих.

      – Синицын. Переводчик британской военной миссии, личный порученец полковника Холмэна. Типичный тыловик, не нюхал пороха, благодаря связям получил тепленькое местечко у союзников.

      – Знакомы?

      – Случай свел за карточной игрой. Хвастался, будто везет и в любви, и в игре, но продулся в пух и прах. Проиграй я такую сумму, тут же бы застрелился. Болтают, что получил весьма большое наследство, имеет счет в Швейцарском банке и посему сорит деньгами.

      – С кем еще метали банк?

      – С князем Джуриным, атаманом Калмыцких войск Тундуковым.

      – Я бы с подобными шулерами играть не садился.

      – Грех было не ободрать аристократишку, – поручик улыбнулся, придя снова в хорошее расположение. – Кичился знакомствами с членами императорской семьи, главами Временного правительства, генералом Юденичем.

      Грум-Гримайло подал знак казаку, тот повернул ключ в замке и штабс-капитан перешагнул порог сводчатой комнаты с зарешеченным под потолком оконцем. Тотчас с лавки вскочил небольшого роста человек с оттопыренными ушами. Прижав к бокам вздрагивающие руки, подобострастно поклонился, демонстрируя глубочайшее почтение к офицерам.

      – Это самое, желаю здравствовать!

      Эрлих всмотрелся в бегающие глаза арестованного.

      – Что