Бунт при Бетельгейзе. Андрей Егоров

демонстрируя расположение к собеседникам и готовность немедленно погасить долги. – Бублики очень популярны на Амальгаме-12. Как и слоеные пироги.

      – Он и пирогами торговал? – заинтересовался один из бандитов и шумно сглотнул.

      – Конечно, его пироги продавались повсюду на Амальгаме-12. И не только на 12-й, но и на 13-й, и на 14-й, и на…

      – У Амальгамы 13 планет, – сообщил Швеллер.

      – Извините, увлекся…

      – Короче, крендель ты беспонтовый, – Иванов всё-таки ухватил должника за воротник, – чую я, ты нас за нос водишь. Я тебе сейчас лицо обглодаю!

      – Не надо, – сморщил нос Эдик, – я просто хотел сказать, что получил наследство. Осталось только вступить в права, и я отдам вам всё, что задолжал. Продам бубличную фабрику – и отдам. А если вы убьете меня сейчас… Не спорю, это несколько компенсирует ваши моральные страдания, конечно, – но вы ведь получите тогда не бублик, а только дырку от бублика.

      – Дырку? – заинтересовался один из громил Иванова. – Это как?

      – Ты купи бублик в любой булочной, отдай его друзьям, а дырку оставь себе – вот и узнаешь, – охотно пояснил Эдвард. – В данной ситуации, друзья, – это государство, которому достанется наследство дедушки в случае моей преждевременной гибели. А на что потратит деньги государство? На усиление полицейского аппарата, повышение жалованья и премий копам. То есть вы, ребята, своими руками сейчас хотите отдать деньги копам. Понимаете? Ведь это просто западло! Простите меня, пожалуйста, но всё именно так и выглядит. И что о вас подумают другие? Что они подумают, я вас спрашиваю?

      – Слышь, болтун, не грузи, – поморщился Швеллер. – У тебя доказательства есть? Письма там, нотариально заверенные, другие интересные документы? Может, доверенность на управление бубличным заводом? Фотография дедушки, на худой конец?

      Эдвард возвел глаза к небу.

      – Честное слово. Мое честное слово! Вот скажите мне только – когда я вас обманывал?

      – Всегда! – ответили кредиторы хором.

      – Я твоими честными словами сыт по горло… – начал Иванов. Но тут вмешался Швеллер:

      – Погоди-ка. Пусть докажет, что дедушка оставил ему наследство. Пусть покажет мне его фото – должно оно у него быть, раз он так деда любил, что клизмы ему ставил!

      Цитрус принялся лихорадочно рыться в карманах. На землю полетели две карточные колоды, грязный носовой платок, пачка презервативов.

      – Это я возьму, – заметил Швеллер, подобрал презервативы и убрал в карман брюк.

      – В счет долга? – поинтересовался Цитрус.

      – Я тебе покажу в счет долга, подонок. Ройся в карманах поактивнее.

      – Хорошо, хорошо! – откликнулся Эдвард и заторопился. – Да вот же оно! – заорал он, протягивая Иванову цветной кусочек пластика. – Это и есть фото моего любимого дедушки.

      – Хм… Солидный старикан, – протянул бандит. – Гляди-ка, Швеллер!

      Но второй бандит даже не взглянул на изображенного на фото мужчину, а перевернул карточку обратной стороной.

      – Это же