Сказания Трофоры. Илья Эдуардович Небрежнев

лишь несколько солдат, что, на самом деле, несказанный успех для кого-то, кому никогда прежде не приходилось сражаться.

            Софита слушала, склонив голову, но не потому, что того требовали обычаи и семейные законы, а потому, что не могла понять саму себя. Её угнетало и озадачивало то, что ей стыдно. Стадно за то, что ей так и не удалось довести дела до конца, что голем, великан был всего лишь ослаблен, а не побеждён. По мнению Софиты, хвалить её было совсем не за что. Отец продолжал:

      – Из доклада, который вчерашним же вечером положили мне на стол, я узнал, что тебе удалось ослабить Бродягу настолько сильно, что солдаты практически не втретили сопротивления. Его ноги практически полностью размякли. Признаться, я не ожидал от тебя настолько блестящих результатов.

      «– Ещё бы, – подумала про себя Софита, но её лицо по-прежнему оставалось невозмутимым.»

      – Мне доложили, что ты была там не одна, – с этого момента его взгляд стал более пристальным и тяжёлым, чем минуту назад, – И не надо рассказывать про Дари, – он забежал немного вперёд, – Мне известно о том, чем вчера занимался этот мальчишка, его я уже кое-чем наградил. Расскажи лучше о том, которого стражники увели.

      – Я не знаю, – сразу же последовал ответ. Софита не хотела рассказывать ему про Мерика, прекрасно зная, как отец относится к подозрительным личностям. А её вчерашний знакомец, вопреки совершенно доброжелательным и, казалось, растерянным глазам, выглядел чрезмерно подозрительным. Но под тяжелым недоверчивым взором, ей пришлось объясниться.

      – Он вытащил меня из сражения, увёл из опасного места, а потом я не успела прийти в себя до того, как его увели.

      – Как он выглядел? Рассказывал тебе что-нибудь о своих намерениях?

      – Бледный, – начала она, – Без малейшего намёка на загар. Его вид показался мне даже болезненным, но лишь слегка. Такое ощущение, – сбивчиво продолжала девушка, – Что он только вчера вечером появился в нашей стране из ниоткуда, ибо выглядел он не так, как выглядел бы человек, бродивший несколько дней по пустыне. О планах ни слова, но я и не спрашивала. Мне хватило того, что он без каких-либо корыстных побуждений бросился меня спасать, хоть я в этом и не нуждалась, – она отвечала быстро и нетерпеливо, не желая объяснять ничего более подробного, чего не мог бы рассказать любой другой человек, встретивший Меррика на улице.

      – Пойми, Софита, – начал отец заметив негодование дочери по поводу повышенного интереса к иностранцу, – Время сейчас хоть и спокойное, но потеря бдительности для нас равноценна потери жизни, а то и всей страны. Он мог быть шпионом, который не вовремя вышел на прогулку, а в его помыслах я бы не был настолько уверен. Кто знает, что он сделал бы с тобой, не подоспей стража вовремя.

      – Шпион не стал бы спасать меня, – возразила девушка. Она-то знала, о чем говорила. По крайней мере, была в этом уверена, Мерр показался ей человеком, которому можно доверять.

      Отец посмотрел на Софиту, и внутри у нее