Штука. Владислав Выставной

явление… Похоже, я уже начинаю переосмысливать свое отношение к ней.

      Не обращая внимания на жалобы Доходяги, Крот сложил книги стопкой и бодро похлопал по ней:

      – Вот, Доход, все, как было!

      – Точно? – Доходяга вздернул брови.

      – Даже не сомневайся! – заверил Крот и не без труда поднялся со стопкой на ноги. Озабоченно выглянул из-за книг. – Куда нести?

      – К столу, – ответил Доходяга и покорно поплелся вслед за Кротом.

      Тот шел какими-то пьяными зигзагами, один раз был близок к падению, но, все-таки, дотащил свою ношу до огромного стола, и без того заваленного бумагами. К сумеречному мерцанию немногих ламп «дневного света» здесь добавлялся желтый круг настольной лампы, делая это место ярким островком в неприветливом море теней. Туда направились и мы с Хиляком.

      – Как жизнь, дружище? – поинтересовался Хиляк у Доходяги.

      – Разве это жизнь? – скривился тот. – Жизнь там, наверху. А здесь – жалкое крысиное существование…

      – Ну, что ты такое говоришь! – Хиляк ободряюще похлопал Доходягу по плечу. – Ты же большой человек в Клане! Разве тебе плохой оклад начисляют?

      – Что толку в окладе, если нет никакого желания его тратить? – Доходяга дернул костлявым плечом.

      – Оклад? – я искренне заинтересовался. – Клан, что – кого-то на окладе держит?

      Честно говоря, почему-то, раньше не задумывался об этом. С подачи Клана я устраивался на нормальную работу, получал зарплату. Хиляк что-то подкидывал время от времени – «на текущие расходы». Да и сама идея Контура предполагает, что каждый зарабатывает на своем месте – за исключением, разве что, высших иерархов. Меркантильная сторона дела меня до сих пор не интересовала. Конечно, мы все здесь бьемся «за идею», но…

      – Потом, потом! – Хиляк укоризненно посмотрел на меня, сделал большие глаза: «заткнись, мол!»

      Я заткнулся. С этими слабаками надо следить за каждым своим словом. Обижаются ни с того, ни сего, злятся по любому поводу, грузятся какими-то идиотскими мыслями, «зависают», как старый компьютер. Это я по себе знаю: всегда ищешь в чужих словах какой-то скрытый смысл, подвох. Будто есть кому какое-то дело до твоего безумно богатого душевного мира.

      За это я слабаков терпеть не могу.

      И себя – в том числе.

      – К тебе важное дело, – сказал Хиляк, передавая Доходяге мятый листок с записями. – Надо прошерстить картотеку по этим признакам. Нам нужен внятный список имен и адресов…

      – Легко сказать – прошерстить картотеку, – проворчал Доходяга, расправляя на столе листок.

      Я заглянул ему через плечо. Это был тот самый лист – скомканный и выброшенный Хиляком. Теперь, когда на нем еще и отпечаталась чья-то грязная подошва, в запутанных схемах вообще было ничего не разобрать. Но Доходяга лишь приподнял брови и кивнул:

      – А, так это без проблем. Я-то думал…

      Не зря ему, наверное, платят оклад.

      Клан недолюбливает компьютеры. И тем более, разного рода сети, в особенности Интернет. Всеобщая доступность информации,