Расплата. Джон Гришэм

этим утром было не до поэзии – ему предстояло страшное дело, причем то, какое нельзя ни отменить, ни отложить.

      Пит отодвинул тарелку с недоеденным омлетом и допил кофе. Бросил: «Все было очень вкусно», поблагодарил Мариэтту, надел рабочую куртку и вышел из дома. Мак ждал на ступенях. Флорри попрощалась с крыльца, он ответил, не оборачиваясь.

      Снова оказавшись на грязной дороге, Пит зашагал шире, разгоняя накопившуюся после получасового сидения скованность. Солнце поднялось и сушило росу, и клонившиеся на сгибающихся стеблях коробочки с хлопком будто молили, чтобы их сорвали. Пит шел один – человек, дни которого теперь были сочтены.

      Нинева была в кухне, тушила на газовой плите для консервов последние помидоры. Пит налил себе свежего кофе, направился в кабинет и, сев за стол, принялся приводить в порядок бумаги. Все счета были оплачены. Баланс на банковских счетах между приходом и расходом в норме, денег достаточно. Пит написал жене письмо на одной странице, вывел на конверте адрес и приклеил марку. Положил чековую книжку и кое-какие документы в портфель и поставил рядом со столом. Из нижнего ящика достал «Кольт» сорок пятого калибра, проверил, все ли шесть камер в барабане заряжены, и засунул в карман рабочей куртки.

      В восемь часов Пит сказал Ниневе, что собирается в город, и спросил, не нужно ли ей чего-нибудь. Она ответила, что нет, и он в сопровождении Мака спустился с крыльца. Открыл дверцу своего нового «Форда» 1946 года. Мак прыгнул на сиденье с пассажирской стороны – пес редко упускал возможность прокатиться в город, и теперь все будет как всегда, по крайней мере для собаки.

      Родители Пита построили свой замечательный дом в колониальном стиле до банкротства в 1929 году, и теперь он значился под номером 18 на шоссе к югу от Клэнтона. Дорогу окружного значения замостили год назад на послевоенные федеральные средства. Соседи полагали, что это произошло благодаря влиянию Пита, но это было не так.

      Дом Бэннингов отстоял от Клэнтона на четыре мили, и Пит вел автомобиль, как всегда, медленно. Движение на шоссе не было, если не считать груженных хлопком запряженных мулами случайных повозок. Немногие, вроде Пита, крупные фермеры владели тракторами, и большинство работ во время вспашки и посевной выполняли мулы. Так же и на сборе урожая. «Джон Дир» и международные корпорации по выпуску сельхозтехники пытались привить машинные способы уборки, которые со временем исключат ручной труд на полях, но у Пита на сей счет возникали сомнения. Не то чтобы они что-либо значили. Сейчас не значило вообще ничего, кроме того, что ему предстояло выполнить.[1]

      Хлопок с проезжавших повозок испестрил обочины дороги. Два болтавшихся у колеи на поле сонных цветных пареньках помахали ему руками – узнали один из двух новых «фордов» в округе. Пит их не узнал, закурил и, въезжая в город, что-то сказал Маку.

      Неподалеку от площади, где располагалось здание суда, он остановился напротив почты и смотрел на снующих пешеходов. Опасался столкнуться с теми, кто знал его или кого

1

Американская компания по производству тракторов и комбайнов. – Здесь и далее примеч. пер.