Пять минут жизни. Эмма Скотт

песни, идиот. Она не про тебя».

      Тея засмеялась и игриво толкнула меня.

      – Мне понравилось, но тебе она совсем не подходит. Ты не любитель танцев и клубов, я права?

      – На самом деле, нет.

      Она коснулась пальцами мышц моего предплечья.

      – Я не могу представить тебя на танцполе. Ты был бы вышибалой в клубе, следил бы, чтобы все вели себя хорошо. Марк Антоний. Слышал о Марке Антонии?

      – Вроде бы.

      – Марк Антоний был генералом, который воевал за Юлия Цезаря во время гражданской войны. После смерти Цезаря Антония отправили в Египет, где правила Клеопатра. У них был роман, который едва не спровоцировал новую войну. Клеопатра очень любила Марка Антония. Сильный. Благородный. Солдат, но такой, кто сражается лишь потому, что должен. – Она подняла глаза к моим. – Ты выглядишь так, будто ты бы сражался, но только если бы пришлось.

      – Только если бы мне пришлось.

      «Я буду сражаться за тебя».

      Мы не могли отвести друг от друга взгляда, затем Тея глубоко вздохнула.

      – О боже, Джимми, – сказала она, широко раскинув руки. – Я чувствую себя такой живой.

      – Да?

      – Как будто только что выпила шесть энергетиков или что-то в этом роде. – Ее улыбка стала теплой и кокетливой, и Тея постучала по моему телефону. – У тебя не найдется еще одной песни для меня?

      – У меня их сотни.

      Она подняла свои кристально-голубые глаза, и на одно драгоценное мгновение что-то глубоко внутри нее соединилось с чем-то глубоко внутри меня, так сильно и мгновенно, что моя грудь сжалась, пытаясь удержать выбитый воздух. Глаза Теи расширились, улыбка расцвела у нее на губах. Внутреннее сияние прорвалось сквозь трещины покалеченного рассудка, и я увидел ее. Ту девушку, которую, если бы у нас было больше пяти минут, я бы сделал своей.

      Но только я почувствовал сладкий вкус слова «своя», как знакомая растерянность прокатилась по лицу Теи. Она перезагружалась. Я перезагружался, превращаясь из защитника в угрозу. Из друга в незнакомца. Из Джимми в…

      «Пустое место, – закончила Дорис. – Ты никто».

      У меня чесались руки схватить Тею и держать, чтобы я не исчез.

      Она отступила назад.

      – Кто?..

      – Джимми, – сказал я. – Меня зовут Джимми.

* * *

      Мы проиграли эту сцену трижды. Трижды я ждал, пока завеса ее разума закроется и снова откроется, и мы начнем все сначала. Как актеры в кино, что читают сценарий, только камеры и съемочной группы не видно. Те же слова, дубль за дублем.

      Каждый раз смущение проникало в ее глаза, стирая все вокруг. Стирая наши пять минут. Стирая кем и чем мы были друг для друга.

      «Ничем. Мы никто друг для друга, потому что ей нечего тебе дать. Никак».

      В конце концов мы вернулись внутрь, по-прежнему каждый со своим наушником, вместе слушая танцевальную песню. Сели за столом Теи, все еще связанные, а в наших ушах гремело техно.

      – Тебе нравится? – спросил я. – «BOOM» от «X Ambassadors».

      Тея кивала в такт.

      – Очень.

      «Ей нравится. Она счастлива. И пусть Делия идет в…»

      – Что здесь