Сделка с демиургом. Георгий Левшов

его так загорать и оставите? – сказать он.

      – А что делать?!

      – Ваша ходка, пацаны! Худой за паровоза!

      Члены банды знали, что «паровозом» в тюремной среде называют организатора преступления. Худой не уловил иронии в словах вожака, но злоба, обуявшая его после избиения беззащитного человека, лишила остатков здравого смысла. Он не осознал, как безобидная потеха превратилась в тяжкое преступление. Теперь надлежало замести следы преступления. Сразу за сквером стоял пятиэтажный дом сталинской постройки. Чернело жерло распахнутого подвала. Он в нерешительности дернул себя за шнурок, на котором висел волчий клык. Классная игрушка, выиграл в карты у взрослых парней и с ранней весны, рискуя заработать воспаление легких, щеголял в распахнутой рубахе. Изо рта пострадавшего вытекла струйка крови. Фарцовщику нехило досталось, но он продолжал улыбаться!

      – Что вы собираетесь делать дальше? – тихо сказал толстяк, продолжая лежать на земле с таким безучастным видом, словно намереваясь здесь вздремнуть.

      Худой без особой охоты ткнул его ногой по ребрам, мужчина послушно охнул. Избиение напоминало сцену из индийского кинофильма. Ударов много, а толку нет.

      – Кентов своих ждет, сука! – выругался Груздь.

      – Что делать будем, Груздь?! – спросил Андрей. Он побледнел. Адреналин сжег винные пары, ему стало страшно. Поведение избитого человека не вписывалось в сценарий.

      – Скинем его в подвал, там не хватятся! – крикнул Руднев.

      – Ты – паровоз! – повторил Груздь.

      Наступил вечер. На небе появились звезды; касаясь острым серпом купола Исаакиевского собора, серебрился юный месяц. Спешащие на сеанс фильма горожане с удивлением обнаружили невесть откуда появившийся запах гари в воздухе. Такие запахи были типичны для начала октября, когда в парках жгут листву. До начала фильма оставались считаные минуты, из зала донеслись позывные киножурнала «Фитиль». Молодая женщина едва не наткнулась на высокого парня. Он остановился неподвижно, глядя перед собой в пустоту. Девушка была стройной и кареглазой, в простом ситцевом платье и синих туфлях на высоком каблуке. Она проследила за его взглядом. Ничего сверхъестественного она на афише не увидела. Илья Рахлин представлял новую программу. Длинноногие танцовщицы, облаченные в блестящие костюмы, выстроились в ряд. На переднем плане кареглазый красавец поднес к губам микрофон. Звезда эстрады Сергей Захаров – мечта советских женщин всех возрастных категорий. А человек вытаращился на плакат с таким видом, словно звезда эстрады живьем сошла с рампы!

      – Вам нехорошо? – спросила она.

      Чудаковатый парень, отметила про себя девушка. Интересный, мужественный. Глаза у него были цвета стали, нос орлиный, а густые волосы были взлохмачены, словно он только что оторвал голову от подушки. Парень напоминал актера, снимавшегося в историческом фильме про рыцарей, только она позабыла название. По виду лет двадцать пять. Всем был хорош молодец, и ростом и фигурой, только выражение