Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть IV: Все настоящее одинаково. Михаил Роттер

относится к уму. Кстати, думаю, вы обратились ко мне как к восточному врачу, но отвечу я вам как врач западный. Так вот, западная психология считает, что у человеческого ума есть три основных способа борьбы с эмоциями: подавить (или сдержать) их, выразить и избежать.

      Подавление – это сознательное «запихивание» чувств поглубже. Сдерживание – это то же самое, только оно происходит бессознательно, само собой, можно сказать, что это защитная реакция организма: когда эмоция становится для него труднопереносимой, он «заталкивает ее в закрома и делает вид, что он про нее забыл, что ее как бы нет». Хотя она, конечно, есть и может вырваться в самый неподходящий момент.

      Выражение – это «выведение» чувств наружу путем их «выговаривания», иногда даже «выкрикивания», или выражение их через тело. Например, классический семейный скандал с криком, истерикой и битьем посуды.

      Но больше всего нас интересует избегание, ибо это именно то, что делаете вы, Николь. Избегание – это отвлечение от чувств, так сказать, бегство от них. Делаться это может множеством разных способов. За счет разного рода развлечений, позволяющих человеку отвлечься от своих внутренних проблем. Есть способы избегания, которые не одобряются обществом, например, пьянство. Есть такие, которые оно одобряет, это могут быть занятия спортом, путешествия, работа в саду и тому подобные вещи. А есть те, которые считаются чуть ли не доблестью, например, (как в вашем случае) трудоголизм. Так что заменой вашей избыточной работе вполне может стать отпускание лишних и ненужных вам эмоций. Тогда и «научиться останавливаться» будет значительно легче.

      С Николь и ее мужем Гарбханом я, можно сказать, даже подружился. Даже сходил пару раз с Гарбханом в паб, где выяснил, что он тоже мастер… По части выпивания пива. Тут, пожалуй, даже О’Коннор не смог бы составить ему конкуренцию. В общем, посмотрел на другой вид мастерства. Но мастерство его жены мне нравилось намного больше и я еще несколько раз ходил посмотреть на ее работу. Видя, что мне действительно нравится то, что она делает, Николь, несколько поколебавшись (вообще она была весьма деликатна в общении), неожиданно спросила меня:

      – Господин Минь, недавно я узнала, что вы не только врач, но и большой мастер рукопашного боя. Правда ли это?

      Присутствовавший при этой беседе ее здоровяк-муж расхохотался. – При всем моем уважении к нашему дорогому доктору, какой из него мастер рукопашного боя?! Он даже кружку пива одолевает не без труда. Скорее, уж я мастер подраться. Даже если и не мастер, то точно большой любитель.

      То, что Николь узнала об этой стороне моей «деятельности», меня не удивило. Разумеется, я не афишировал, что я это умею, но тут не Вьетнам, скрывать это особенной нужды нет. Да и как скроешь, если я совершенно официально работаю инструктором рукопашного боя. Так что это совершенно не «секретный секрет». Но меня удивило, что этот вопрос заинтересовал Николь.

      – Видите ли, – продолжала она, – все эти куклы сделаны мною от начала до конца. То есть от