Поиски в пути. Александр Койфман

вешается табличка: «Продано». Но не в деньгах дело – теперь его могут принять в Объединение профессиональных художников. И даже не в этом. Его работы кого-то интересуют, кто-то готов платить за них деньги. Не знаю, как Игоря, но меня это радует.

      04.08.18. Лимере.

      Да, радовало, ведь сколько раз переживала, когда видела, что кто-то останавливается около его небольшого уголка, начинает рассматривать внимательно и отходит. Возникала мысль договориться с кем-то из знакомых, чтобы купили для меня пару рисунков Игоря и акварель. Слава Богу, не сделала так.

      05.08.18. Лимере.

      После обеда Пьер остался в столовой, ждет, пока я уберу посуду. Начинает издалека:

      – Мама, у нас слишком большие запасы ординарного вина. Нужно что-то делать с ними. Нельзя вино держать столько времени.

      – Пьер, зачем ты меня спрашиваешь? Я ничего тебе не смогу посоветовать. Что говорит Мариус?

      – Мариус пожимает плечами. Он вроде предлагал уже всем окрестным оптовикам. Продавать нужно все подряд.

      – Почему, разве нам нужны деньги?

      – Мама, тут один хозяин продает большое поле недалеко от наших. Кажется, он хочет выйти из бизнеса по возрасту. Сорт хороший, можно будет делать приличное вино. Просит пятьсот тысяч евро. У нас в банке имеется около ста тысяч, но этого мало. Я хочу проехать в Тур, Блуа и Орлеан, предложить оптовикам приличную дополнительную скидку, до пятнадцати процентов. У нас слишком много непроданного молодого вина. Нужно ведь очищать погреба, готовить место для нового урожая. Сейчас старые запасы уже проданы почти всеми хозяйствами, а новое вино будут предлагать не скоро. Думаю, это дало бы нам еще тысяч двести пятьдесят – триста. Надеюсь, что тысяч пятьдесят хозяин может сбросить с цены, но не хватает еще много.

      – Что же ты предлагаешь?

      – Можно продать часть наших ценных бумаг. Они сейчас дают очень мало. Выгоднее продать их и вложить деньги в дело.

      – Пьер, я все равно ничего в этом не понимаю. Если ты уверен, и этого хватит, делай, как задумал. Но оставь мне сто тысяч. На всякий случай.

      – Спасибо, мама! Я уверен, дело стоит того.

      Полез ко мне целоваться, совсем не похоже на него. Господи, двадцать четыре года, а совсем еще мальчишка! У меня в его возрасте уже был двухлетний сын.

      Вечером погрузилась в дневник и воспоминания. Могла бы прочитать весь дневник за день-два, но зачем? Так приятно последовательно вспоминать счастливые деньки. К тому же все это нужно переносить в компьютер. А это требует много времени, хотя я набираю текст все быстрее. Куда спешить? Теперь, когда заперлась в Лимере, ничего мне впереди не светит. Разве что дождусь внуков, буду радоваться, глядя, как они взрослеют.

      05.01.11, среда. Тель-Авив.

      Игорь получил вчера телеграмму о смерти матери. Очень неожиданно, ведь она совсем не старая. Игорь рассказывал о ней, она старше меня на семь лет. Что, и меня в 2018 году может ждать кончина? В телеграмме ничего не говорилось о причине смерти. Игорь пришел ко мне в ателье с красными