Стихи разных лет. Валерий Большаков

любим резкие сужденья.

      Порой назойливо долбим их.

      Что ж, мир достоин осужденья

      За то, что много нелюбимых.

      За то, что много не любивших

      И в стороне от бурь стоящих.

      За то, что очень много бывших

      И слишком мало настоящих!

1970 г.

      «Угнетенные скучным бытом…»

      Угнетенные скучным бытом,

      У обыденности под игом,

      Брызжем юмором ядовитым

      И тоскуем по резким сдвигам.

      И молчим. И таим обиду

      На других, обмануться способных.

      И завидуем сильным с виду

      И жалеем себе подобных.

      Вспыхнуть? Где там! В потугах хилых

      Только совесть слегка тревожим.

      Что-то создали б, да не в силах.

      Изменили бы, да не можем.

1970 г.

      «Их кровь не красная…»

      Их кровь не красная,

      Не голубая даже!

      А смех здоров,

      Хоть временами тих.

      И роль безгласная

      Не уличенных в краже,

      Непойманных воров

      Устраивает их.

      А тем, ограбленным,

      Кто в простоте неловкой

      Честь бережет

      Средь низости и лжи,

      Уже отравленным

      Заглазною издевкой,

      Еще и грудь прожжет

      Сочувствие ханжи.

1965 г.

      Отчуждение

      Честный ропщет: воры!

      Сын клянет отца.

      Пересуды, ссоры,

      Черствые сердца.

      Всяк другого судит:

      Знают – никогда,

      Ни за что не будет

      Страшного суда.

1965 г.

      «Трудись, как вол…»

      Трудись, как вол,

      Живи, как муха,

      Конец один для всех —

      Земля,

      Что тверже камня,

      мягче пуха,

      ровней стола,

      круглей, чем брюхо

      раскормленного кобеля.

      Будь гением,

      Будь идиотом, —

      В гробу ты все равно

      Мертвец.

      Бессмертье, слава…

      Да чего там? —

      Конец делам,

      Конец расчетам

      И бесконечности конец.

      И мудр лишь тот,

      кто щедро тратит

      дни, годы,

      к месту не прирос,

      Кто не Сизифов камень катит,

      Кому и жизнь по счету платит,

      Кто знает, что за гробом хватит

      покоя, пустоты и грез.

1965 г.

      Кочегар

      Рыжий. Дым – рыжий.

      Серый. Дом – серый.

      А где-то ведь есть миры же!

      И времени

      целые эры!

      Но здесь

      подвал,

      кочерга,

      огарки.

      Раздет и вял кочегар в кочегарке.

      Пот по лицу – смена к концу.

      Бросил лопату угля и прилег:

      «Полный порядок,

      горит уголек».

      По стенке

      напротив