Лучник. В паутине Зеркал. Книга третья. Юрий Сергеевич КАРАНИН

после многих дней утомительного пути он понял, насколько рискованным было его решение. Если бы не караван, давно бы обгладывали его кости пустынные ветра. Проведя большую часть жизни за учеными книгами, Рош д, Амии почти ничего не знал ни о степной, ни о пустынной жизни. А это была совсем другая жизнь, тяжелая, опасная, полная всяческих лишений. Но караванщики, похоже, и не представляли иной. Высушенные беспощадным солнцем и ветрами, да побитые жестоким песком, они умели при любом подходящем случае веселиться и радоваться жизни.

      И, все же, как ни старался Рощ д, Амии, но он все никак не мог постичь хотя бы частицу их умения ориентироваться в бескрайних, однообразных просторах пустыни. Сколько уже раз ему приходилось замечать, как след, оставленный караваном, начисто исчезал после очередной песчаной бури. Но караван шел и шел, а каждый раз точно выходил либо на очередной караван-сарай, либо колодец.

      Увы, Рош д, Амии не смог постичь еще одну житейскую мудрость – примириться с пустыней, – возможно, потому что очень уж хотел попасть на море. Но караванщики в один голос отговаривали его от необдуманного желания одному отправиться к морю. «Кара-буран». «Кара-буран». Черная буря. И это, наверное, единственное, что пугало караванщиков. Нет, было еще одно – «ховос шамоли».

      – Но, разве, на вашей тропе не бывает черной бури? – Удивлялся Рош д, Амии.

      – Почему же не бывает? – Удивился старший караванщик. – Бывает, Каждый раз бывает. Бывает, и верблюд падет, и человек гибнет, на все воля аллаха. Но большинство выживают. А там злой ветер забирает целые караваны.

      Наверное, потому и не смог Рош д, Амии примириться с пустыней. Черная буря настигла караван и на этот раз. Настигла всего в полудне хода до очередного караван-сарая.

      Но еще за три дня до этого забеспокоились верблюды, – и сразу же в сторону запада начали тревожно поглядывать караванщики и погонщики, начали торопить верблюдов. А следом, едва солнце вошло в зенит, западный ветер принес труднопереносимую духоту.

      Рука Рош д, Амии сама потянулись к бурдюку, но ее остановил оказавшийся рядом старший караванщик:

      – Не делай этого, – оно только увеличит твои мучения. Потерпи, – и скоро станет легче. – И, не оглядываясь, поехал дальше, вернее, в конец каравана, который невнятно переливался в уплотнившемся воздухе. Потом и солнце опустилось в это марево, но духота все не спадала, хотя прав был караванщик, жажда притерпелась, – и к Рош д, Амии вернулось состояние равновесия.

      А следующий день оказался, как две капли воды, похож на предыдущий. Возможно, духота наступила чуть-чуть раньше. А, вот, верблюды словно обезумели: они то еле-еле передвигали ноги, то пускались в бег. Да, и его проводник запричитал, – но в его словах Рощ д, Амии смог различить только часто повторяемое: «Ховос шамоли».

      Третий же день начался с громких криков верблюдов, – вернее, крики начались еще до рассвета.