Гроб хрустальный. Версия 2.0. Сергей Кузнецов

Я думаю, им уже надоело. Но я одного не понимаю: зачем сейчас ворошить эту старую историю?

      – Дядя Коля сказал, они хотят наградить убийцу Орлока, – говорит Марина, – но я на всякий случай не поверила.

      – Это чушь, конечно, насчет наградить, – соглашается Гоша.

      Если не считать «ух ты!», это первые слова, сказанные им у Марины.

      – И что мы будем делать? – спрашивает Ника.

      Понятно, почему спрашивает. Выходит, все эти допросы – только чтобы найти ее, девочку, которая своей рукой вогнала в сердце Орлоку серебряный нож. Сколько времени прошло, а Лева все не может поверить, что именно Ника – тихая, слабая, худощавая – убила Орлока. Не спортсмен Гоша, не решительная Марина…

      В самом деле: и что будем делать? Лева смотрит на Марину: у нее, конечно, есть ответ. У Марины всегда есть ответы на самые сложные вопросы.

      Возможно, Марина что-то и сказала бы, но тут звонит телефон. Она берет трубку, говорит «Аллё!», и тут же ее голос меняется, становится каким-то неестественно-радостным:

      – Да, да… ну, можно… скажем, в среду… да, хорошо, я запомню адрес… гостиница «Звездная», в пять часов, ага… да, до среды, пока!

      – Кто это? – спрашивает Лева.

      – Так, один мой знакомый, – отвечает Марина. – Илья Гурамов, актер. Мы с ним недавно познакомились.

      – Тот самый, который из «Запаса прочности»? – спрашивает Ника.

      – Привет ему передавай, – говорит Гоша. – Он мой кузен, знаешь? Двоюродный брат то есть.

      – Не может быть! – радостно говорит Марина. – Здорово!

      Лева молчит. Ему-то Гоша давным-давно рассказал, что Илья из «Неуловимого» – его родственник, рассказал, но просил никому не трепать. Не хочу, мол, чтобы про меня говорили «брат знаменитого актера», хочу быть сам по себе. Вот Лева и молчал, лет пять как минимум. Ну, теперь все знают, вот и хорошо.

      – Так что будем делать? – снова спрашивает Ника.

      – Не знаю, – отвечает Марина. – А что можно сделать? Будем повторять то же самое: ничего не помним, ничего не знаем, тогда напугались, а сейчас всё забыли.

      Все растерянно молчат, даже Лева сидит насупившись. Неужели, думает он, нельзя чего-нибудь придумать? Ежу понятно, не могут все четверо забыть, кто убийца, забыть могут только трое: тот, кто нож втыкал, уж точно не забудет. Выходит что-то вроде олимпиадной задачи про мудрецов с белыми или черными колпаками – а такие задачи очень быстро решают даже школьники, не то что специалисты из Учреждения.

      – Не годится, – говорит Лева. – Давайте придумаем новую версию, такую, чтобы объясняла, почему мы ничего не помним. Согласуем детали и будем говорить одно и то же.

      – Отличная идея, – кивает Гоша, – осталось придумать.

      – Ну, не знаю… – начинает Лева. – Пусть, например, Орлок оступился и упал…