Смута. Андрей Зайцев

темнице, Григорий, только что хладнокровно убивший стрельца, быстро оглянулся, отвечая своему дружку:

      – Оружие соберите! И живо!

      Разбойнички умело, со знанием дела собрали все стрелецкое оружие, не забыв попутно обыскать и карманы мертвецов.

      – А с этими что делать?

      – Пущай идут, – сказал кто-то равнодушно.

      У Тимофея отлегло от сердца. Ведь поначалу неясно было, как пойдет.

      – Один из них казак, – вдруг сказал Верескун. – Нам бы он пригодился. Что, казак, пойдешь с нами?

      Тимофей задумался. И тут человек с саблей, подойдя к нему, удивленно воскликнул:

      – Да я его знаю! Это же он Алешку тогда отбил у москвитян!

      Теперь и сам Тимофей его узнал. Как, бишь, его зовут? Денис, что ли?

      – Узнал меня?

      – Как не узнать?

      – Это боец хороший, – Денис повернулся к Верескуну. – Не думали, что он с тобой сидеть будет.

      – Про это никто не думает.

      – А третий?

      – Это Рябой. Он нам не нужен.

      – Да вы чего, соколики? – загоношился Рябой. – Куда ж я пойду? Меня утром стрельцы разыщут и вздернут.

      – Правильно сделают, – усмехнулся Верескун, от слова которого все и зависело.

      Рябой переминался с ноги на ногу, ожидая решения своей участи.

      – Ладно, Рябой, ступай с нами, – сказал атаман. – Но гляди! Если будешь дурить – сам придушу!

      Рябой кивнул, оглядываясь, словно все еще не верил в свою свободу, но о нем уже все забыли.

      – Не печалься, брат! – легонько подтолкнул казака Денис, заметив, что тот не очень-то и обрадован. – От смерти ушел!

      – Это верно.

      Что еще он мог ответить?

      Никогда в жизни наперед не знаешь, где окажешься. Но если судьба выручила его, значит, так надо.

      Они уходили по ночному городу куда-то по им известным тропкам. Слышал Тимофей и обрывки разговора Верескуна со своими.

      – Как догадались? Это случай… Мы хотели тебя отбить, когда на казнь поведут. Но все время были тут, рядышком.

      – Случай бог бережёт! Пожрать есть чего?

      – Хо, Верескун! У нас мяса вдоволь. И чарку поднесем!

      – То добро!

      Тимофей оглянулся. Где-то там, в ночной Москве, оставалась Наталья, которая ждала его. Вернуться к ней нельзя. Если схватят – подведет купца. А они к нему могут прийти. Лучше самому сгинуть в неизвестности.

      Григорий, вдруг обернувшийся атаманом Верескуном, хохотал над шутками своих товарищей. Темница была напрочь забыта. Он возвращался в свою обитель, где все было знакомо. И только смерть развяжет их всех от земных забот.

      Глава третья

      На изломе

      Тишина стояла такая, что, казалось, слышен легкий шелест какого-то сверчка, спрятавшегося в глухой дыре. Но сейчас отнюдь не пора для сверчков и прочей мелкой живности.

      Только-только сошел снег, и почерневшая голая земля ждала солнечного тепла. В этом краю было как-то безлюдно. И порой возникало впечатление, что здесь людей никогда и не было. Лишь спустя некоторое время низенькие дома, показавшиеся на востоке,