Жека Стар. Аттестат. Алексей Лавров

Пьер поднял палец вверх, повторил, – сама! Будет искать тебя, Жека. Американцы ей только немного помогут. Да и что там искать? Название компании известно, моё имя тоже. Понимаете теперь?

      Жека ждал продолжения, Пьер перешёл к существу, – в общем, разбегаться нам бессмысленно. Мне только уходить из наёмников, вам… ну, долго вы проживёте одни сразу после учебки? А потом… немного времени у нас есть – месяца три, может, полгода. Потом что-нибудь придумаем.

      Двери снова открылись, пришли уже две девушки с подносами, сервировали стол. Первая сняла с пояса прибор, который оказался считывателем, подала Пьеру, он, не глядя на табло, приложил карточку. Официантки пожелали приятного аппетита, попросили, если пожелается что-то ещё, звонить в колокольчик, и удалились.

      Приступили к трапезе, ребятам показалось очень вкусно. Пьер подождал немного и заговорил деловито. – Успели познакомиться со структурой компании?

      Парни кивнули.

      – После вашего экзамена я теперь агент без статуса представителя, – сказал Пьер, – а вы будете моими наёмниками, если подпишете соглашение. Подпишите?

      Джон и Жека снова закивали.

      – Отлично, – улыбнулся Пьер. – Сам я подпишу со своим бывшим сержантом новый договор, не найма, как у вас, а партнёрский. Да-да, наш хозяин, владелец малого носителя, мой сержант. Стал владельцем недавно, а так был, как я теперь, партнёром старого хозяина.

      Джон тщательно прожевал и сказал, – на нас, походу, эта добрая преемственность прервётся. Как хоть звать твоего сержанта?

      – Позывной Джо, для вас дядя Джозеф, – уважительно поведал Пьер, – звать Сталли.

      – Редкое имя, – заметил Жека. – Необычное.

      – Да? – удивился Пьер, – имя, вроде бы, русское. Полностью Стал-лин.

      Джон фыркнул в тарелку, спросил «в ужасе», – его так мама назвала?! Или папа?!

      – А что такого? – Не понял Пьер.

      – Так звали русского диктатора, – пояснил Джон, – людоеда!

      – Ну, это слухи, – сразу внёс поправку Жека, – он только ставил врагов к стенке. Кремлёвской. На Красной площади. И расстреливал из пулемёта, из броневика.

      – Неее, – возразил Джон. – Это Пётр на Красной площади, он был хороший, реформатор.

      – А на броневике тогда кто?! – Ехидно поинтересовался Жека.

      – Ленин, – уверенно сказал Джон, – он царя убил, а Сталин остальных!

      – Убил и съел, да?! – Зло спросил Жека.

      – Стоп! Хватит! – Решительно запротестовал Пьер, – вечно эти русские со своей политикой!

      – Какие русские?! – оскорбился Джон.

      – Ипа-ну-тЫй-е, – по слогам воспроизвёл Пьер «плохое» русское слово, улыбнулся парням, – главное, всё это дяде Джозефу не повторяйте – не сожрёт, но покалечит запросто.

      Ребята пригасили пламенность взоров, опустили глаза в тарелки. Пьер тоже взял небольшой тайм-аут. Прикончили ужин, он позвонил в колокольчик, тот час девушки принесли кофе и десерт. Ребята увлеклись пирожным, Пьер, тяжко вздохнув, заговорил снова. –