Блеск власти. Анатолий Егин

был выбит из колеи Елбаздук, когда они достигли Шемахи, во времена оные блиставшей славой и роскошью. Каждый князь на Кавказе и на Руси мечтал получить себе в жены распрекрасную девицу – шемаханскую царицу, каждый правитель считал за честь дружить с ширваншахом. А сейчас из глаз Елбаздука бежали слезы, он, много раз здесь бывавший, не узнавал ничего. Город, разрушенный золотоордынскими воинами тридцать лет назад, был окончательно добит землетрясением. В нем можно было насчитать не более двух сотен бедняков. Состоятельные люди давно покинули Шемаху – кто ушел в горы, кто в другие города.

      Ночь в разрушенном городе выдалась бессонной, спать не давали печальные мысли и духота. Уснул расстроенный князь лишь под утро, во сне пришла к нему шустроглазая девчонка Тайдула.

      – Что, князь, опустилась вершина твоей горы? – спросила девочка, как взрослая мудрая женщина. – Должно быть, снег запорошил ее. Ты же всегда держал голову высоко. Не разучился еще? Так подними, князь, глаза и иди на восток, к морю, там найдешь то, что ищешь.

      Елбаздук вскочил, как ошпаренный, осмотрелся, солнце уже взошло, около походного шатра была утренняя суета, раздавались веселые голоса молодых людей, на душе у князя стало веселее, он умылся и приказал отправляться на восток.

      Через трое суток отряд стоял под стенами хорошо укрепленного города Баку. Елбаздук приготовил подарки для стражи и отправил гонцов к ширваншаху Кей Кабусу ибн Ахситану с просьбой принять его. Гонцам было велено передать: «Пусть князь ждет вестей от шаха». Прошло еще три дня. Отряд тихо стоял под стенами крепости, чувствуя, что за ними постоянно наблюдают. К концу четвертого дня ворота города открылись во внеурочный час, в лагерь принесли приглашение ширваншаха: князю и трем его дворянам разрешено прибыть в полдень следующего дня.

      Пришел день, когда Узбек впервые вошел во дворец мусульманского владыки. Двери тронного зала распахнулись, черкесы в национальных одеждах, без оружия прошли через вход, украшенный золотой китайской парчой, и ступили на длинную ковровую дорожку персидской работы. Дивные узоры этого, казалось, бесконечного ярко-красного ковра вели к трону, на котором восседал ширваншах Кей Кабус ибн Ахситан. Чуть правее, за украшенной драгоценными камнями спинкой трона стоял визирь Агиль ибн Хусейн. Елбаздук степенно, слегка преклонив голову, шел впереди, за ним Узбек-Антанук и два черкесских дворянина, держа в руках огромные серебряные подносы с подарками. Не доходя нескольких шагов до постамента, на котором располагался трон, князь преклонил колено, спутники его упали на оба колена и низко склонили голову.

      – Приветствую тебя, о великий и могущественный шах Ширвана Кей Кабус ибн Ахситан, да продлит Аллах твои годы! Да сотворит Аллах мир и покой в душе твоей! Да пошлет тебе Аллах, великий и милосердный, добрых соседей и сотворит мир в землях твоих! Да пусть будут спокойны твои дни и ночи, пусть плодится и размножается твой народ для блага царства твоего и потомков твоих! Соизволь же, о великий и