Кардонийская рулетка. Вадим Панов

чего такая уверенность? – осведомился Дзинга.

      – Это логично, – поддержал консула Онигеро. – Винчер прав: все остальное Компания уже пробовала, а больше ничего не придумано.

      – Спасибо, Питер.

      – Так что ты предлагаешь? – поинтересовался Фраскетти.

      – Будем лавировать между Компанией и адигенами, – твердо ответил консул. – Стоять на своем, обещать, врать и слегка поддаваться. Полагаю, мы сумеем выйти из ситуации с минимальными потерями.

      – Ляжем под адигенов?

      – Попытаемся столкнуть их с Компанией, – улыбнулся Дагомаро. – Мы станем призом, за который они начнут драку. Призом, который не достанется никому.

      – Как это? – не понял Фраскетти.

      – Они упрутся, но в какой-то момент поймут, что проще отступить, – сообразил Онигеро.

      – А мы останемся при своих, – закончил консул.

      В зале повисла тишина. Примерно полминуты сенаторы взвешивали услышанное, после чего Фраскетти кивнул:

      – В целом мне нравится.

      – А что с Приотой? – кисло спросил Дзинга. – Будем воевать с землеройками?

      – Приотская армия – сброд, – уверенно произнес адмирал Даркадо. – Им нечего нам противопоставить, кроме численности. У нас полное превосходство в технике и боевом опыте. Воздух – наш, море – наше, если же мы соберемся оккупировать континент…

      – Пока не собираемся, – поспешно перебил военного консул. И вежливо ответил сенатору: – С Приотой постараемся договориться.

      – А если не получится?

      Пылкая речь адмирала Дзингу не впечатлила, и Дагомаро пришлось поддержать старого вояку:

      – Если мы готовы сдаться после первой серьезной угрозы. Подчеркиваю: не после удара или тычка, а только после угрозы, то нам не следовало ссориться с Компанией. Нужно было допустить в Ушер их банки и позволить скупить акции наших предприятий. Мы получили бы деньги и ушли со сцены. Тихо и мирно.

      – Ты выгнал отсюда банки Компании, – напомнил Дзинга.

      – Потому что наши предки создали Ушер! – прогрохотал консул. – Наши отцы и наши деды! Их труд, ум, деньги, их упорство создали Ушер, а значит – Кардонию! Это наша планета! И я ее не отдам!

      Яростные возгласы, яростно вспыхнувшие глаза – Винчер изменился в мгновение. Только что перед сенаторами сидел настаивающий на своем консул, а через секунду – лучший оратор Кардонии, прирожденный боец, патриот. И эта вспышка показала, что не зря, ох не зря именно на груди Винчера Дагомаро сверкал крылатый жлун – золотой значок консула.

      – Но…

      – Пойми, наконец, что нет никакого «но»! Нет! – Дагомаро вскочил на ноги. – Или Кардония принадлежит нам, или Компании. Или мы хозяева, или никто! Вы хотите оставить предприятия детям? Вы хотите, чтобы они владели Кардонией? Фил?

      – Ты знаешь, что да, – пробурчал сенатор Фраскетти.

      – Питер?

      – Мог бы не спрашивать.

      – Дзинга? Роджер?

      Против никто не выступил. Сенаторы поджимали