Перепиши меня начисто. Тальяна Орлова

твое биометрическое досье?

      – Оно у меня, сэр! – отчеканила Майя. – Я отнесу в комнату сразу после обеда.

      – Прекрасно, – ей он улыбнулся совсем мягко. – Не придется играть в шпионские игры, хотя я уже настроился. Через два часа, Ината.

      После его ухода я медленно села, как и мои новые знакомые.

      – Кажется, твое желание может сбыться быстрее, чем ты привыкнешь, – промямлил Ник без особого энтузиазма.

      – У них нехватка людей, особенно молодежи, – на той же ноте подхватила Майя.

      – Но ты можешь не соглашаться! – ожил Ник.

      И Майя вдохнула:

      – Конечно! Ни в коем случае сразу не соглашайся! Они не имеют права переводить тебя раньше, чем через месяц после поступления! Но вряд ли он подошел бы сам, если бы не собирался давить… ты не обращай внимания, он не может тебя заставить!

      Майя и Ник выступали уж очень стройным дуэтом. А я пока не знала, как реагировать. Для начала выслушаю мистера Кинреда, потом начну думать.

      Глава 3

      Майя восемнадцать раз повторила, чтобы я не подписывала никаких документов. И еще двадцать раз напомнила, что на пятом уровне жесткая нехватка подопытных кроликов – и только по этой причине мне могут начать вешать лапшу на уши и расписывать прелести зашкаливающих доходов, могут даже не выжидать месяца, хотя подобного еще не случалось. Но насильно меня вряд ли туда потащат, потому любой результат будет следствием моего решения. Последним она явно подчеркнула, какое решение считает неправильным. А потом сбегала за моим досье и после этого заговорила не так эмоционально, усевшись на моей кровати:

      – Ината, я не могу привести никакой конкретики, но слухов ходит много…

      Я не представляла, как на все это реагировать, потому решила не реагировать никак:

      – Не знаю, стоит ли ориентироваться на слухи.

      – Может быть. Но все уходят на пятый уровень после нашего – и становятся другими. Люди не меняются так быстро, понимаешь? Без серьезных причин так быстро люди не меняются!

      – Понимаю. Но я их тоже видела. Да и потом им все равно удаляют из памяти пережитое. Так какая разница?

      Она вдруг посмотрела на меня очень внимательно и сказала еще тише:

      – А ты веришь в то, что кусок жизни можно просто стереть? Вообще без остатка.

      – Не знаю… не думала об этом. Но ведь вся система работает на этой предпосылке.

      Майя продолжала как-то лихорадочно:

      – Вдруг тебе привьют какую-нибудь фобию? И ты до конца жизни будешь бояться, например, кошек, но не узнаешь, откуда это взялось? Да ладно если бы кошек… Там явно экспериментируют с психикой – откуда уверенность, что все это не выльется потом в страшные отклонения?

      Мне стало жутковато, но я все же старалась рассуждать рационально:

      – Я не слыхала о том, чтобы кто-то из бывших сотрудников ЦНИ стал маньяком или покончил жизнь самоубийством. Все живут себе – счастливые и здоровые, самые нормальные люди.

      – Именно так, – она кивнула. –