Перепиши меня начисто. Тальяна Орлова

никаких прогнозов, но, безусловно, втроем ощущали тяжесть неизвестности.

      Мистер Роддри открыл дверь лифта на пятом уровне и остался на месте.

      – Ну все, дальше сами, кабинет вашего директора в следующем пролете, не ошибетесь. А я теперь вам не начальство. Желаю удачи, ребят!

      Майя прошла первой, но замерла и оглянулась, внезапно побледнев:

      – И вам, мистер Роддри! Увидимся в столовой!

      А когда двери лифта закрылись, она подошла к нам, взяла обоих за руки и сказала проникновенно:

      – Все-таки повезло, что мы вместе, правда? Представляете, как трудно было тем, кто шел сюда один? И не забываем, что мы всегда можем уволиться. Зато сколько заработаем, даже если продержимся всего месяц!

      Майя – беззаботная простушка, но мне в тот момент казалось, что это лучшее человеческое качество. Все упрощать, болтать без умолку и не зацикливаться на переживаниях – есть ли стратегия лучше?

      Мистер Кинред вышел к нам сам, и пока он бордо шагал по коридору с извечной приветливой улыбкой, не затрагивающей глаза, я опустила взгляд в пол. Почему-то сложно смотреть на него прямо, поднабраться бы такой силы духа. Голос его прозвучал уж совсем неуместно радостно:

      – Добро пожаловать, новички. Пройдем в лабораторию, сначала возьмем свежий анализ крови и вас оформим, потом покажу комнаты. Комбинезоны тоже придется сменить, в ваших номерах уже приготовили сменку. Рады переводу?

      – Конечно, сэр! – снова за всех возрадовалась Майя, но и мы с Ником улыбнулись друг другу. Незачем нагнетать ситуацию, когда для того нет пока явного повода.

      – Сюда, – мистер Кинред открыл перед нами дверь, пропуская.

      – Ой, как здорово, – воскликнула Майя, но уже без прежнего энтузиазма. – А здесь тоже проводятся какие-то опыты?

      Я осмотрелась. Помещение было почти пустым, а в окна без штор бил пронзительный солнечный свет. Какие-то лежанки возле стен, выглядевшие вполне комфортными, а внимание привлекла капля воды из не до конца закрытого крана. Вода отчего-то капала прямо на пол, а не в какую-нибудь раковину, но лужи не создавала – капли успевали подсыхать в душном помещении.

      – Безусловно, – ответил ей мистер Кинред, который так и стоял в дверном проеме. – Проводились, проводятся и будут проводиться.

      Ник не сдержал появившейся у всех нервозности первым:

      – А где лаборанты, сэр? Вы говорили о заборе крови…

      – Это подождет, Ник, – шеф мягко улыбнулся. – А пока я вас оставлю.

      Он вышел и захлопнул за собой дверь, но почти сразу отодвинул заслонку, приоткрыв окно с частой решеткой.

      – Надолго? – Ник уже не улыбался, как и Майя, я вообще из себя не смогла выдавить ни слова.

      – Дня два. Не думаю, что потребуется больше времени. Все-таки температурный режим не располагает к затягиванию.

      – Что? – выдохнула подруга. – Но мы за два дня здесь умрем от жары!

      – Почему же? – казалось,