.

ам какая польза будет от этого проекта?

      – Геннадий Петрович, – полковник вдохнул больше воздуха для долгой речи, – вы же знаете, всё чаще звучат предупреждения от наших аналитиков о неизбежном конфликте с Американо-европейским союзом и возможного ядерного конфликта. Радиоактивное облако, сами помните, что натворило у нас на Дальнем Востоке, когда КНДР обменялась с Японией двумя ядерными ударами, и это был удар, всего лишь в двадцать мегатонн тротилового эквивалента.

      – Мощности же наших «западных друзей», – тут докладчик показательно скривился, чтобы всем стало понятно в каком контексте он произносит слово «друзья», – гораздо выше, впрочем, как и наши собственные.

      – Это всё понятно, но почему вы предлагаете вбухать миллиард долларов в виртуальный проект эмуляции жизни после Третьей мировой, гораздо проще и дешевле просчитать всё на компьютерных эмуляторах? Наши программисты за месяц всё сделают и потратимся только на зарплату.

      – Геннадий Петрович, поймите, мы берём готовый коммерческий проект, который находится уже на стадии набора добровольцев, вносим в него несколько своих корректировок, и получаем факт свершившейся войны, а самая умная программа-эмулятор не смоделирует поведение реальных людей, в длительной перспективе, которых поместят в определённую среду обитания.

      – Вы сами говорите, что проект только начинает набор добровольцев, откуда же возьмутся эти ваши двадцать лет пребывания в условиях самобытного строя? – весьма мудро заметил генерал.

      – Вот тут Геннадий Петрович и есть основная причина, почему я предлагаю вложить деньги в этот проект. Многие тут, конечно, не знают о закрытии крупного игрового сообщества «Пушки Навсегда», с практически двадцатилетней историей своего существования. Это игра без полного погружения, в мире пост апокалипсиса, практически сформированного под наши требования.

      – Подождите, предлагаете реанимировать, никому не нужный проект, зачем? Или вы что-то нашли?

      – Как всегда, зрите в корень, Геннадий Петрович, – польстил начальству полковник, – да, всё верно. У проекта новые коммерческие инвесторы, они выкупили права на игру, наняли гениального математика, и тот, с помощью работ своего родственника, описал всю модель старого мира, которую они переложили на программный код для полного погружения.

      Так что мы просто уберём оттуда старых игроков и поселим новых. Только с полным погружением сознания и порогом боли, а весь мир и сформировавшиеся там изменения оставим, как есть.

      – Сознания? Порогом боли? – заинтересовался генерал, – что-то новое?

      – Да, те теории профессора, что ранее считались бредом сумасшедшего, оказалось описывают, как сделать связку сознания, пребывающего в FVR человека с телом.

      – Ого! – генерал был заинтересован, – и ты говоришь, что проект просто коммерческий?

      – Да, Геннадий Петрович – это ещё один повод взять его под наш контроль.

      – Это кто же такой гениальный нашелся и не под нашим контролем?

      – Бывший наш, – усмехнулся полковник, – думаю вы его помните, профессор Вернадский.

      – О, конечно, гений – это ещё слабо сказано, но ведь он после выдвижения на Нобелевскую премию, за какую-то теорему, сошёл с ума, к тому же мне докладывали, умер, не так давно.

      – Всё верно, – полковник удивился осведомленности собеседника, – но его внук смог всем объяснить, что якобы безумный бред деда, таковым никогда не был, просто не хватало вычислительных мощностей, чтобы обработать математику его теории.

      – Ого! – поразился шеф, – я не знал о таком, так что он там расшифровал ещё, кроме внедрения ощущений?

      – Вы знаете, что согласно существующей научной доктрине, после ядерной войны мир сначала скатиться в средние века, а затем под руководством учёных и армии будет идти по пути своего эволюционного развития на тот уровень, который был достигнут цивилизацией ранее.

      – Всё верно, – кивнул в согласии генерал.

      – Так вот и игра «Пушки Навсегда», и теория профессора Вернадского говорят о том, что мир станет рабовладельческим. В котором большими территориями править не сможет никто, даже армия не сможет контролировать больше определенной площади, она вся отойдет бандам и группировкам, которые подомнут под себя девяносто процентов оставшегося населения. И главное тогда заключается в том, чтобы мы смогли спрогнозировать, что и в каком количестве нужно запасти, чтобы контролировать мир после разрухи, ведь не стоит забывать, что часть населения останется в живых и у потенциальных врагов, так что нельзя исключать, что в поисках не заражённых и плодородных территорий, они не захотят прийти к нам «погостить» с более эффективным запасом оружия.

      После слов полковника в комнате уютной, небольшой, двухэтажной дачи, с потрескивающем голографическим камином, который давал только приглушённый свет, настала тишина, генерал же рассеяно смотрел на папку-проект, которая лежала перед ним.

      – Если всего лишь допустить, на мгновение, что все наши текущие запасы и прогнозы не будут иметь никакого значения в пост апокалиптическом