Иллюзия неодиночества. Андрей Лазарев

светлых сосен. Так и есть. Сквозь деревья внизу моторка. Один человек в ней. И точно к приплеску, от которого, если ведать, до избы рукой подать сквозь прибрежное густолесье. Егорча перехватил автомат под правую руку и стал осторожно спускаться вниз, к заимке.

      Точно, видать, не из местных. Мотор заглушил загодя, по мелководью на гребях, осторожно. Движения какие-то угловатые. Сразу видно, что не привыкший лодку затягивать, без сноровки управляется. Все это Егорча наблюдал скрытно, укрываясь в прибрежном ельнике и отчего-то не торопясь выходить навстречу непрошеному гостю.

      Вот он вразвалочку пошел точно к заимке, видно, что не в первый раз – ведает, где должна быть. Может, кто-либо из тех, что иной раз возвращаются в родную деревню навестить памятные места, связанные с воспоминаниями детства и юности.

      Укрываясь в густом прибрежном ельнике, Егорча проследил за тем, как незнакомец, насвистывая, дошел до заимки. Стоял, оглядывался, словно вспоминая что-то. Аккуратно открыл дверь, зашел. Звякнула посуда внутри.

      «Это перебор», – подумал Егорча, осторожно подбираясь к самой избушке. Приезжий, не ведая обычая, нагло хозяйничал внутри, осматривая чужие вещи как свои после долгой отлучки. Неслышным скользящим шагом Егорча преодолел последние метры и остановился напротив двери. Как раз в тот момент как пришелец посунулся было наружу. Немая сцена длилась секунд пять.

      – Кто такой? – спросил Егорча, не собираясь покуда опускать автомат.

      – Я это. Генка я. Приехал вот. Места навестить.

      – А почто хозяйствуешь?

      – Дак это. С дедом ездили сюда. В детстве еще. Вот приехал. Отдохнуть.

      Голос незваного гостя срывался, вздрагивал. Егорча вдруг устыдился его столь явного страха. Опустив автомат, кивнул в сторону костровища:

      – Ладно. Ты это. Пойдем, чаю попьем. Расскажешь, что к чему.

      Егорча споро развел костерок, плеснул воды из ведра в закопченный чайник. Генка бросился было помогать.

      – Сиди уж, ладно. Гость, будем считать, – улыбнулся в первый раз Егорча.

      – Ладно, – Генка тоже несмело улыбнулся, присел на краешек скамьи подле стола, возле костровища.

      – Сам-то откуда? – спросил Егорча после минутного молчания, глядя на разгорающиеся язычки пламени под чайником.

      – Дак с Москвы. По отцу-то родня отсюда, с деревни. Вот, мелким был, в гости к деду возили летом в эти места. Рыбалили вместе. На эту избу как раз, бывало, заезжали ночевать.

      – А сейчас что? Детство вспомнить приехал. Отпуск поди?

      – Да, типа того вроде. Сбежал, знаешь. Дядька у меня тут остался в деревне. К нему приехал, моторку взял и на острова.

      – От чего бежал-то? – спросил Егорча, чувствуя, как поднимаются откуда-то из памяти его собственные воспоминания двухлетней давности.

      – Да устал, знаешь, от сложностей. Не ладится в городе последнее время. С женой опять же нелады. По работе. В смысле из-за работы пилит. Устал.

      – Бабы, бабы. Одно и то же, по сути. Меня,