.

но чувствую, как он давит на меня, чувствую тяжесть того, что он в себе заключает – он, словно якорь, тянет на дно.

      – Теперь я могу идти? – спрашиваю я, отстраняясь от суетливых рук матушки.

      – Без сопровождения, без охраны?

      – Мне не нужна охрана, – говорю я, засовывая ноги в туфли из тонкой черной кожи. – Я могу за себя постоять.

      – А как насчет лесных трапперов, охотников за пушным зверем – думаешь, ты сможешь отбиться и от них?

      – Речь идет об одной-единственной девушке, к тому же все это произошло давным-давно, – вздыхаю я.

      – Я помню это так ясно, будто все произошло вчера. Бедняжку звали Анна Берглунд, – говорит матушка, и глаза ее стекленеют. – Это был День невест, день, когда мы, шестнадцатилетние девушки, могли обрести жениха. Она шла по городу, и этот траппер просто подхватил ее, перекинул через спину своего коня и умыкнул в далекую дикую глухомань, где она исчезла навсегда.

      Может, это и странно, но лучше всего я помню другую часть этой истории – хотя многие видели, как та девушка кричала и плакала, когда траппер мчался с ней в лес через весь город, мужчины все равно заявили, что она отбивалась недостаточно рьяно, и наказали за это ее младшую сестру, выгнав ту в предместье и обрекши на участь проститутки. Но об этом никто никогда не говорит.

      – Отпусти дочь. Ведь нынешний день для нее последний шанс погулять, – просит отец, делая вид, что окончательное решение будет принимать моя мать. – Она привыкла везде ходить в одиночку. К тому же мне хочется провести время с моей красавицей женой. Только ты и я.

      По большому счету, мои отец и мать, похоже, все еще любят друг друга. Правда, в последнее время отец все больше и больше времени проводит в предместье, но ведь благодаря этому мне представилась какая – никакая свобода, за что я в общем-то должна быть благодарна.

      Матушка улыбается, глядя на него.

      – Ну, что ж, пожалуй, ее можно и отпустить… при условии, что Тирни не собирается тайком улизнуть в лес, чтобы встретиться там с Майклом Уэлком.

      Я пытаюсь не подать виду, но во рту у меня внезапно пересыхает. А я-то и не подозревала, что она все знает.

      Она одергивает корсаж моего платья, стараясь сделать так, чтобы оно сидело как надо.

      – Завтра, когда Майкл подымет покрывало Кирстен Дженкинс, ты наконец поймешь, как глупо себя вела.

      – Это совсем не… не поэтому… мы с ним просто друзья, – бормочу я.

      Один уголок ее губ приподымается в подобии улыбки.

      – Ну, раз уж ты все равно собираешься пройтись, то купи ягод на сегодняшний вечер.

      Ей отлично известно, что я терпеть не могу ходить на рынок, особенно когда наступает День невест, день, когда девушки, которым предстоит год благодати, могут обрести жениха и весь округ Гарнер высыпает на улицы, но думаю, именно в этом-то и вся суть. Матушка хочет использовать представившуюся ей возможность на всю катушку.

      Когда она снимает наперсток, чтобы достать монетку из своего замшевого кошеля, я снова замечаю,