Торжество тревог. Валерий Пушной

но в голове от девушки было обширное помутнение, такое состояние называется притяжением.

      Что он мог рассказать полиции? Ничего. Сам хотел бы знать, как все произошло и где Кристина. Возможно, Лариса Азмайлова что-нибудь скажет.

      Настроение у Килонова испортилось. Он шел по улице, смотрел на людей и не видел их. Солнце било в глаза, но Борис не замечал его. Только когда оказался за рулем автомобиля, встряхнулся, взял себя в руки. Произошло то, что произошло. Девушка оказалась не той, которую он рисовал в своем воображении. Значит, от такой можно всего ожидать. Оглянись, вокруг много красавиц, не стопорись на ней.

      Тронул машину с места. Через десять минут остановился у небольшого ресторанчика. Прошел внутрь, не глянув в зеркало и не заметив, что ворот рубахи перекошен, а на туфле болтается шнурок. Подсел за столик к двум ярко одетым девушкам. Они сразу умолкли и уставились на него. Вокруг столько свободных столов, а он нарисовался перед ними. Ждали, что скажет. Но скоро поняли, что ничего не дождутся, он был весь в своих мыслях, и отвернулись.

      Борис заказал много алкоголя и мало закуски. Официант быстро обернулся и поставил перед ним графин с водкой и салат. Килонов налил полную рюмку и выпил. Потом налил еще и снова молча выпил.

      Девушки переглянулись, одна из них, с рыжей копной волос на голове, произнесла:

      – Странные встречаются экземпляры. Приходят в ресторан сами по себе, пьют сами по себе и никогда не угостят девушек. Жмоты!

      – Да, жадюги! И как таких земля носит?

      Килонов молча плеснул водку из графина в их пустые фужеры для вина и наполнил себе третью рюмку. Поднял ее на уровень глаз, посмотрел на свет, перевел взор на девушек, дожидаясь, когда они возьмут в руки фужеры.

      – За что пить будем? – спросила красивая рыжеволосая девушка, она смотрела на Бориса прищурившись.

      – А за что будем пить? – повторила вторая, по виду юркая, с красивыми глазами и челкой на лбу.

      Но Килонов пил не за что, а потому, что ему было жалко самого себя. Пил, как пьют, чтобы забыться. На душе паршиво, так паршиво, что говорить ни с кем не хочется. Таисия, а это была она, глянула на спутницу:

      – Со многими приходилось выпивать, но с немыми не доводилось, – она заразительно засмеялась. – Как думаешь, Клара, немота это достоинство или ошибка природы?

      Килонов не стал ждать ответа Клары, ему все было безразлично. Поднес рюмку к губам и опрокинул водку в рот.

      – Вообще-то, Клара, в этом ресторане установлен железный порядок, – проговорила Таисия, смотря на свой фужер. – Если посетитель сильно напивается, его выводят охранники на улицу, а дальше ведет кривая. И у каждого своя кривая. Случается, заводит так далеко, что обратной дороги нет.

      Борис снова не ответил. Молча допил оставшуюся в графине водку.

      Девушки отставили фужеры. Таисия не вытерпела и раздраженно обратилась напрямую:

      – Слышишь, ошибка природы, ты что, не только немой, но и глухой? Перед тобой сидят две красивые крали, распинаются, а ты, как бык, уперся рогом в свою