Аномалия. Фантастические повести. Алекс Грарк

побагровел незнакомец, не ожидавший, видимо, отсутствия элементарного чинопочитания.

      – Так вы тот самый Калашников? – что-то сдвинулось во взгляде Остапа. – Вы, кажется, изобрели автомат для войны?

      – Вы – невежа, господин Бендер! Никакого отношения к автомату Калашникова я лично не имею. Я здесь руковожу районной библиотекой.

      В каморку электрика заглянула Оксана Петровна и строго произнесла:

      – Гражданин Говоров! В нашей библиотеке перегорели пробки, Николай Дмитриевич пришёл за вашей помощью. Вы собираетесь идти в библиотеку, или мне оформить вам увольнительную записку?

      – Ах, пробки! – воскликнул Остап. – Так бы и сказали! А то разорался здесь: я – Калашников, я – Калашников! – и мстительно добавил: – А автомат-то другие изобрели!

      Остап мимо библиотекаря и помощницы мэра протиснулся к выходу. Уже вне мэрии он дождался заведующего здешним пунктом просвещения и произнес в пространство:

      – Ну и где здесь собраны ваши сокровища? Далеко ли расположены фолианты древних рукописей от главного здания города?

      От таких слов из уст молодого парня Николай Дмитриевич Калашников чуть не пошатнулся. С виду он даже слегка потускнел.

      – Да нет там никаких рукописей! – произнёс он извиняющимся тоном. – Просто меня никто не учил менять электрические пробки. И уже несколько дней желающие вечером не могут насладиться чтением того небольшого количества литературы, которую отписали нам из области. Так! Мура всякая!

      Они быстро дошли до библиотеки, расположенной всего в полусотне метров от места основной дислокации Остапа. Захвативший с собой новые пробки, Остап вкрутил их на место старых, подёрнутых зелёной плесенью, дом просвещения осветился, и на радостях Калашников предложил выпить за великую русскую литературу. Но Остап, помня о судьбе предыдущих электриков городка, резво отказался и, простившись, пошёл вечерять к Пелагеи. Первый рабочий день прошёл как будто удачно.

      * * *

      Гудение машин не умолкало ни на секунду. «Неужели и ночью здесь так? – подумал Остап, спускаясь к дому Пелагеи. – Сегодня я спал с дороги крепко, ничего не слышал, а к утру – как пчелиный улей!»

      Деда Ивана у дома не было, собаки тоже. Пелагея одна сидела на улице под окном и чистила огромные картофелины. Она с любопытством взглянула на постояльца и спросила:

      – Я вижу, что тебе, Бендер, вроде у нас как бы понравилось? Или ошибаюсь? Машка Фунтикова передала мне, что ты на работе отличился, все задания выполнил. Хвалю!

      Остап немного стушевался от похвальбы, присел напротив:

      – Слушай, бабуль! А где ты такую картошку достала? Ведь двумя руками не обхватить!

      – Из погреба, откуда же ещё? Нонешний урожай картофеля ещё не созрел. А то, что крупная картошка у нас – так это дед придумал в прошлом году. Он ведь не подумай, что старый и дурной, когда-то