Надгробие для живых. Никита Алексеевич Черненко

с таким видом, будто ему жутко нравилась эта новость. – Мы на северных равнинах уже обратно шли, а тут эти под видом людей нам на встречу…

      – Ближе к делу. Нашёл?

      Он сделал хитрое лицо.

      – Да… Ты принёс? – я достал из кармана жало пятихвоста, размером с безымянный палец, на что Слизень чуть ли не облизнулся, протянул мне потную ладонь, а другой рукой зашарил в стоящем рядом с ним рюкзаке.

      – Я, конечно, не уверен, но… – он поставил на стол серую непрозрачную бутыль. – Вот.

      – Что это?

      – Порох, как ты и просил?

      – А рецепт?

      – Ну извините, на севере никто рецепт не отдаст. Могу предложить только это.

      – Ты поджечь пробовал? – я открутил крышку и заглянул внутрь. Внутри пересыпался чёрный порошок.

      – Нет! Вдруг ещё руки оторвало бы. Ну, так что, берёшь?

      – Беру, – я глубоко вздохнул. – Только на кой тебе это жало сдалось? Приход от яда поймать пытаешься?

      – А можно? Я вообще хотел амулет сделать, а сам яд в еду добавлять, чтобы иммунитет выработать!

      – Чего? Впрочем, не хочу знать. Удачи.

      Я хотел было ему сказать, что пятихвост его скорее загрызёт, нежели отравит, но предпочёл молчать, чтобы вдруг цену не задрал. Только бы в следующий раз не потребовал щит роевика, чтобы крошить его в еду и вырабатывать иммунитет от ударов.

      Спрятав порох в рюкзак, я пошёл в лазарет за повязкой и мазью из бритволиста. Если ухитриться перемолоть траву в кашу, то такая мазь будет иметь охлаждающий эффект и снимет боль. Склянку с ней обычно дают на выход, но в этот раз мы всё потратили: Кас подвернул ногу, пока пытался не выпустить прыгуна из западни. Да и сейчас, когда я зашёл, врач сразу обратил внимание на ногу и без лишних слов вытащил всё нужное. Обычное дело, когда люди приходят с полей с небольшими ушибами и прочим. Не задерживаясь, я ушёл в гильдию, но там не было ни Каса, ни расписания, да и вообще никого, поэтому я вспомнил про управление порядком, где и держали всех, кто этот порядок нарушал. Меня вполне могли не пустить туда, так как в перечне уважительных причин нет чего-то вроде «мне только одним глазком». Конечно, можно дождаться обеда и принести его, но, если честно, не настолько мне сдались эти рассказы, чтобы еду туда-сюда таскать.

      Быстрые равнинные ветра приносили с собой облака, которыми вскоре покрылся весь небосклон, на улице немного потемнело, а по куполу, как на водной глади, пошли маленькие волны от первых падающих снежинок. Их становилось всё больше с каждой секундой, отчётливо слышалось, как нарастает напряжение от порывистого ветра, из-за чего появлялось желание закутаться в одежду. Небо всё темнело и темнело до тех пор, пока на улице не включили фонари. Вот тебе и первый день лета… Здание управления порядком почти врезалось мне в лоб, я вошёл и сразу взглянул на пост, в надежде на то, что он пустует.

      – Чёрт… Извините, а можно мне пройти к заключённому?

      Суховатая