Василиса. Магическое дно. Алла Алая

словно выплюнул меня через стену, а на двери появился большой ржавый амбарный замок. Ничего себе, защита!

      Итак, я свободная пташка. Настало время исследовать ЛюПарНас. Самое загадочное и самое неизведанное для меня здание. И начать я планировала с лифта. Столько тайн, сколько знает Егоровна, не знает ни кто здесь, ни один маг. Осталось только её разговорить.

      Глава 2. В лифте

      Кнопка вызова горела уже пять минут, а лифта всё не было. Раньше такое бывало, учитывая размер шахты лифта. Но мне не терпелось, и я, махнув рукой, рванула по лестнице, проверяя каждый этаж, не открылись ли там двери. Этаже так на десятом, наконец, нашлась наша лифтёрша. Я даже гоготнула в голос, обнаружив её сидящей на табуретке, которая блокировала открытые двери, и попивающей ароматный чай… из огромного пыхтящего самовара. Ну просто идиллия! Хоть картину пиши: «Лифт и самовар»!

      Заметив запыхавшуюся меня, Егоровна закашлялась, недовольно отставляя недопитую чашку.

      – Чевой? Перерыв у меня! Чайку попить не дадут…

      Я заулыбалась и замотала головой, переводя дух:

      – Что Вы, пейте, пейте! Это я в гости к Вам, так сказать. Обещалась давно зайти, да всё недосуг было… Примете?

      И опомнившись, протянула ей огромную коробку шоколадных конфет. Егоровна заметно расслабилась, запыхтела с улыбкой, принимая подарок.

      – С Новым годом, Настасья Егоровна! С Новым счастьем!

      – И тебя, девонька! Ух, какие! Сто лет никто мне такого не дарил… Да ты проходь, вон, устраивайся на лавке.

      Я протиснулась в кабину лифта и присела на лавочку, округом опоясывающую стены внутри. В центре стоял старинный стол, прикрытый кружевной, явно самодельной, скатертью. А на нём, словно барин, восседал, по-другому не скажешь, здоровенный пузатый самоварище с сапогом наверху.

      Заметив моё изумление и открытый рот, Егоровна заквохтала, покачиваясь от смеха:

      – Впечатляет? Знакомься, это Иван Иванович, знаменитый Царь-самовар. Ещё до революции из самой Тулы сюда на обозе привезли. Сперва в самоварном ряду украшал лавку, потом попы забрали себе в монастырь, спрятали от новой оголтелой власти, дабы не потеряли такую красоту! А уж когда ЛюПарНас тут строили, первому директору в дар монастырь и преподнёс. Стоял Иван Иванович в кабинете у Сёвы, да ему за ненадобностью, он чай не пьёт. Вот мне его и отдал.

      Я очнулась. Погладила пальцами медали под ручками, покрутила краник.

      – А где ж Вы его храните? И как он сюда влез? Явно же больше дверей?

      Егоровна скосилась на меня из-под своих очков и хмыкнула:

      – Тут и храню, его разве ж утащишь? В стену лифта прячу…

      Я огляделась. Лифт, как лифт. Даже интересно стало:

      – А покажете?

      – Покажу, – кивнула старушка, – чего не показать. Ты чай-то будешь, или уже убирать посуду?

      Какой там чай! Мне не терпелось посмотреть, где здесь в лифте можно такую громилу спрятать. Старушка вздохнула, поднялась с табурета и убрала его под стол. Двери с шумом закрылись, и мы стремительно полетели вниз. Я даже схватилась руками за лавочку от страха.

      – Чего боишься? –