Морские волки. Германские подводные лодки во Второй мировой войне. Вольфганг Франк

внимательно смотрели по сторонам, в то время как лодка проходила между рыбацкими суденышками с яркими разноцветными парусами. Впереди показался германский тральщик и просигналил: «Добро пожаловать во Францию». Как это странно звучало! Подойдя ближе к порту Лорьян, с лодки увидели людей в немецкой форме, приветствовавших возвращающихся подводников.

      Авангард штаба флотилии разместился в бывшей французской морской префектуре Лорьяна. Там оказалось полно трофеев – обмундирование, обувь. На некоторых изделиях были ярлыки британских и американских фирм, причем датированные даже 1918 годом. Здесь лежали горы тропического обмундирования, оружие, боеприпасы, провизия и вообще сотни наименований изделий, которые противник не успел уничтожить.

      В самом городе не было видно никаких разрушений – типичный неприглядный бретонский городишко с неухоженными домами, просившими ремонта, с грязными узкими улочками. Но на Плас-д'Арм и за высокими стенами хороших домов росли пальмы.

      Пленные всех видов вооруженных сил, белые и цветные, передвигались по улицам, охраняемые людьми в серой форме. На подводников они смотрели вполне приветливо. Пленные выглядели сытыми. Еще бы, они находились в богатой стране. Достаточно было взглянуть на витрины их магазинов или зайти в их рестораны или кафе, где всего было больше чем в изобилии, чтобы понять это. А теперь еще здесь разместилась база флотилии с транспортом, горючим, деньгами. Лишь санитарные нормы оставляли желать лучшего, но это было делом поправимым.

      Адмирал Дёниц прилетел из Зенгвардена с инспекцией. Как всегда не знающий покоя, он составил себе детальный план проверки, увидел все, поговорил с моряками, проверил верфи и арсенал, послушал, порасспросил людей, надавал советов, сделал для себя заметки.

      – Фурман, запишите это... Отметьте это, Фурман, – говорил он своему адъютанту, и тот все тщательно заносил в записную книжку.

      Потом они сели в автомобиль и поехали в Банн, где их ждал «юнкерс».

      – Осенью, Фурман, мы переедем сюда, – сказал Дёниц, когда автомобиль проезжал по мосту. – Я должен быть ближе к своим людям, быть с ними в контакте, знать их проблемы – от этого зависит все.

      Дни шли, лодки приходили и уходили. Приходили с пустыми топливными систернами и торпедными аппаратами, ремонтировались, отдыхали, загружались всем необходимым и снова уходили в море.

      Послужной список подводников рос. Кое-что об общей картине того времени дает радиожурнал подводной лодки «U-34». Направляясь на позицию, она перехватывала радиограммы других лодок и заносила, в соответствии с заведенной практикой, в свой журнал.

      Одна лодка сообщала: «Все торпеды израсходованы, потоплено 35 000 тонн, возвращаюсь на базу», другая: «Преследую быстроходный транспорт для перевозки войск», третья: «Вижу боевую эскадру», четвертая: «Потоплено 26 000 тонн, одна торпеда дефектная».

      На следующее утро на «U-34» поймали сигнал с большой лодки, действовавшей в южной части Бискайского залива: «Потопил три судна. В этом районе