Загадки для дракона. Сергей КОМАЛОВ

горы. Оставив позади учебные площадки, опустились на каменный выступ, с которого хорошо просматривалась чуть ли не вся территория школы. В четверти лиги от нас парил страж. Он уже заметил нас, но не препятствовал нашему полету. «А мы тут не одни», – прошептала Канти и оказалась права. Со стороны школьной башни к нам направлялся туманный дракон. Карфисрамол Борталомикс удивился встрече не меньше нас.

      – Что вы тут ищите?! – спросил он.

      – Тот же вопрос могу задать и тебе, – ответил я.

      – Хочу найти кое-что…

      – Бледный мох?[4] – поинтересовалась моя спутница.

      – А откуда вы знаете?! – опешил Карфисрамол Борталомикс.

      – Не ты один такой догадливый, – немного грубо бросил я.

      Туманный развернулся и улетел.

      – Не сердись, – посоветовала мне Канти. – Мха на всех хватит. Интересно, многие ли догадались, как обойтись без болотных лилий?

      – Гораздо важнее, сможет ли кто-то из нас правильно приготовить «превращалку», – заключил я.

      Набрав мха, снова пустились в путь. Несколько недель назад один из младших учителей (изумрудный дракон) устроил для нас экскурсию в пещеру, в которой когда-то хранилось много золота. Ее долго защищали, но во время какой-то драконьей войны клад был разграблен. Как заметил учитель, иногда там до сих пор находят золотые монеты. Услышав это, некоторые учащиеся тут же кинулись на поиски, но им не повезло.

      Мы добрались до золотой пещеры, когда солнце уже начало клониться к закату. Было тихо и чересчур прохладно. Впрочем, Канти не жаловалась: для призрачного дракона, живущего в ледяных расщелинах бездонных пропастей, это самый подходящий климат. Потоптавшись у входа, я нашел среди негустой растительности красный сполох, траву, которая встречается только в местах былых боев. Обычно красный сполох родится на крови погибших. В окрестностях пещеры мы собрали и другие реликтовые растения, необходимые для «превращалки». А вернувшись в сумерках в родные пенаты, разжились тем, что в изобилии произрастало рядом с нашим убежищем.

      По-видимому, многие догадались о том, что надо делать. Слово «превращение» просто витало в воздухе. По всему полю рассыпались ученики. Никто не помышлял о сне, и наши наставники решили не мешать нам. Я послал Канти за лилиями, а сам полетел в лабораторию, стараясь никому не попасться на глаза. Впрочем, все были так увлечены, что никто не обратил бы на меня внимания. Канти вернулась быстро. Мы договорились разделить успех пополам. Для этого предстояло приготовить две порции волшебного отвара. Его цвет и запах вселили в меня уверенность. Когда на склоны гор упал луч солнца, я сказал Канти:

      – Если мы что-то перепутали или забыли, значит, все напрасно.

      Призрачная улыбнулась и промолчала. Я взял лилию, окунул ее в полученный отвар и медленно вынул. Прошло несколько минут и, наконец, цветок начал темнеть. Он сделался розовым, а затем приобрел яркий желтый цвет.

      – Получилось, – тихо сказала

4

Бледный мох – очень горькое, абсолютно безвредное растение.