Жестокий броманс. Упырь Лихой

выйти?

      Я:

      – Да, пожалуйста. Я стесняюсь.

      Минут через двадцать я ему вернул айпад, весь в чем-то белом. Он сказал, что достойная смена растет. И лег на диван – у него от алкоголя башка, наверное, закружилась.

      Я спрашиваю:

      – Можно у тебя остаться на некоторое время? Я не помешаю, мне надо тупо дожить до конца каникул.

      Он такой:

      – Мне все равно.

      Я так и не понял, что конкретно ему все равно – или он не против, что я останусь, или ему все равно, что я могу до конца каникул не дожить. И пока я думал над этим вопросом и наливал себе, он заснул. И сполз на ковер. И я увидел, что его конкретно штырит во сне, я сначала подумал, что он эпилептик. Он дернулся несколько раз, изо рта пошла белая хуйня. Я увидел на столе коробки от МИГ 400, очистил его рот от рвотных масс и положил так, чтобы не задохнулся. Принес тазик и воду, начал его трясти: «Сука, пей!» Он нихуя не соображал, пришлось ему в рот ложкой вливать. Потом я его заставил еще раз блевануть и повторил процедуру. Ну тупой мужик, кто же таблетки глотает, когда хочет покончить с собой? От них же толку никакого, а печень будет болеть всю жизнь. Скорую я вызывать не стал – наговорят хуйни, как обычно, и в психушку отправят.

      Этот очень долго не мог прийти в себя, так что я уже хотел набрать номер МЧС. Открывает глаза:

      – Ты кто такой?

      Говорю:

      – Я Денис. Ты со мной совершал развратные действия.

      Он:

      – И какого хуя, Денис, ты приперся мешать мне умирать? Я сегодня слушал ту херню, которую ты наговорил, и понял, что хватит тянуть эту бесполезную лямку. Нахуй всё!

      Я объяснил, что от двух пачек таблеток он бы все равно не умер, там случаи летального исхода что-то около 10 %. А печень этим угробить – как нехуй делать. То есть он и дальше будет мучиться, но уже не сможет заливать горе спиртом. И вообще, хватит себя вести как подросток, это мне простительно, потому что я малолетний, а он уже большой дядя, так что пусть бухает и тихо ждет цирроза.

      Он говорит:

      – Послушай, Денис. Я тебе заплачу пятьсот долларов, а ты со мной останешься до конца каникул. Ты помоги мне, а я помогу тебе.

      Я ответил, что мог бы бесплатно у него пожить гораздо дольше, но от такой кучи денег не откажусь. На сколько я останусь, мы так и не договорились.

      Мы весь вечер играли, он на десктопе, я на ноуте. Почти не разговаривали. Потом он поставил депрессивную хуйню под названием «Печальная Белладонна». Я сказал, что он совсем ебнется, если будет такое смотреть, и повел его гулять.

      Мы побродили у отеля «Азимут», перешли реку, он меня довел до какого-то переулка, показывает стеклянную дверь с кирпичным крылечком. Оно облицовано плиткой, которая уже вся раскололась. За дверью видны следы ремонта. Ну, ничего необычного. Наверное, там будет какой-то офис или магазин.

      Он говорит:

      – Знаешь, что это такое? ХЗ сколько лет назад тоже была аномально теплая зима. Тут был хачмаркет. И его разгромили малолетние гоблины, которым не хватало на траву. Я был постарше, но все равно участвовал, потому что ненавидел барыг. Конкретно в магазине никто траву не продавал. И парень