Норманн. Право на власть. Дмитрий Светлов

стол, они явно с трудом сводят концы с концами.

      – И это ты называешь скудной едой? Тебе неведом голод? Ты не радовался пойманному баклану?

      – Погоди, давай не будем вспоминать о плохом. Просто спроси и заплати.

      – Закон требует разделить с гостем последний кусок. За подобный вопрос меня могут побить.

      – Не спорь, Бригген. В крайнем случае сошлись на меня.

      Норманн ни капельки не удивился, когда девушка вернулась за деньгами. Он конечно же не был знатоком человеческих душ, просто помнил о своем пребывании в Любеке. Невозможно забыть крайне скудное питание и вынужденную ловлю диких уток и гусей. Они тогда неплохо подкормились, а потом получили повестку в суд с требованием уплатить весьма солидный штраф. Выкрутились благодаря сообразительности Шушуна, который быстренько оформил участок реки в собственность господина Norman von Russ. Затем привел десяток аборигенов, которые поклялись, что птицу ловили только в указанном месте. Посмотрев, как баронесса тщательно пересчитывает медяки, Норманн отсыпал серебра в три кошелька, а при прощании торжественно объявил:

      – Господин Николаус фон Кюстров, примите эту награду за заслуги при отражении вражеской атаки. – И протянул кошелек. Глаза барона блеснули неподдельной радостью, а Норманн продолжил: – Прошу передать мою благодарность баронам фон Марев и фон Гренинг, которые помогали вам в столь трудную минуту.

      – Клянусь не посрамить вашего имени! – с волнением ответил Николаус, принимая еще два увесистых кошелька.

      Возвращение в замок нисколько не напоминало тот стремительный бросок, который закончился полным изгнанием шведских ярлов. Неспешное движение саней по лесной дороге прерывалось на околице каждой встречной деревушки. Карелы буквально завалили сани всевозможными подарками – от вяленой рыбы до резных шкатулок и медвежьих шуб. Вернувшись в свои хоромы, Норманн прямо-таки физически ощутил долгожданное спокойствие и уют. Ан нет, не тут-то было, первым примчался Выг и начал донимать своими отчетами и расчетами. Пришлось стоически терпеть и вникать в арифметику с возами глины, тюками пакли и сосновыми бревнами. Все это превращалось в кирпичи, доски, горшки, полотно и прочие дельные вещи. Отдельный расклад по железу, кузницам, топорам, оружию, косам, скобам и так до полного одурения. Зато цифры по выработке меди моментально подняли настроение.

      – Неужели ты смог начеканить столько много монет?

      – Медь очень хороша! – гордо ответил Выг. – Да и серебро закончилось.

      – Как закончилось? Мы остались без денег?

      – Нет, нет, в серебряных монетах недостатка нет. Прутков не осталось. К осени сундуки с серебром опустеют.

      – Вот что, на монеты особо не налегай. Я приготовлю особый молот, и начнем штамповать медную посуду.

      – Как это штамповать? – не понял Выг.

      – Увидишь! Бац молотом, и готова чаша или блюдо, да не простая, а узорная. Добавим олово, и сплав пожелтеет.

      – Верно, хозяйки начистят и будут хвастать перед гостями как золотом.

      – Дельная мысль! Мы