Тайны Замтии. Зувус Сувуз

из края все неуместное блаженствам всяких мирян, а тот вскоре преобразят, да с огорчением шепнул тому неприятное, то уже после приемлемого.

       Пока гарь лугов превращалась в исцеляющую все подряд дивную речушку, старец обменял свою жизнь на свободу для других созданий, сам же рассыпался на песчинки, а внутри изделия что-то защелкало и зафыркало, следом гаркнули механизмы, и после того повыходили из его нутра всякие существа превосходных значений и впечатляющих обликов, те не задержались внутри холма ли, да шустро и сразу позанимали не обжитые фрагменты края, тут же став менять его черты на улучшенные.

       Подышав на горку безобразной смеси, пес замер, та тотчас предстала склизким комком, а там и нечто невидимое, крутящееся возле хвоста его, с пренебрежением шустро слепило из того младенца, коего и вынянчил пушистый симпатяга лично, да уж слишком быстро, за неделю, невероятно но вскоре юноша вновь занялся любимым делом.

      Западня для невзгод, или неуязвимость перед бедами в наследство!

       Старичок Бакагна в поселении остался один, более в нем не осталось никого, потому к нему перешли все земли и жилища, из Скума другие жильцы преобразились в иной край, ведь этому угрожать стала Сижжа, да не пожелав отправится в иные гущи данной подленебесной, заполучил многое. Тот не скучает, не горюет, и не шалит. В доме у старичка пусто, все свои вещи он обменял на амулеты от визитеров всяких, не смотря на то, что унаследовал не хилый груз, он же укрупненный талисман от бедствий, а именно странную клетку из красных кристаллов с пурпурной дверью из веток древа "Зависаний", внутри которой живет одна гадость, она собственно и питается всякими невзгодами, их улавливает предчувствиями и магическими примечаниями выуживает все злобное за раз, то, что отчаянно пытается наведаться без разрешения в пресные взгоды старца. Та у него лишь и осталась в наследство от качевнущего рода, за исключением костюма сына, беспощадной пустоты в памяти, да очерствевшего сердца, то уже последствия факта наследства от родных. Он все время сидит в кресле на крыльце и о чем-то размышляет, смотря на заброшенные лачуги соседних участков, при том крепко держит клетку, с ней он редко расстается, от той даже от не отходит, иначе тут же гиблые неприятности сыплются одна за другой на его хрупкие доумения, с тем и выжидает лишь компромиссов никудышного времени. Ранее тот увлекался лепчим искусством, магических существ, паранормальных сущностей, всемогущих божеств воссоздавал из разного месива, благоухающих масс, подвижных элементаций, густых и реакционных жиж, а ныне забросил то, теперь не для кого стараться, зато по прежнему ухаживает за парящей обителью и благодарит ту за то, что не рухнула еще.

       Как то в раннее утро в лачуге старец перестал знать всяческие секреты, по хозяйству, в бытности, к миру, да путаться в соображениях, а там услыхав на улице шум, тотчас вышел и перепугался, во дворах мелькала чтица тайн, коя издали пыталась что-то предложить мужчине, приблизиться ей