Соты. Наталья Барышникова

сети.

      Они мне – они, как голуби, пели –

      Долго и молчаливо.

      В моём мире рождается Мальвина.

      Тогда – зачем, почему – мы в этом теле –

      День ото дня берёза от ели?

      Метель от поплина в одной орхидее –

      Долго и мучительно,

      Как божественная санскрина.

      «А вода идет, и птицы-утки шутят…»

      А вода идет, и птицы-утки шутят.

      Мчится Яуза то глубже, то веселей.

      Берега обживают охранники-люди

      Те, которых нет мне милей.

      Она иногда мелка, широка иногда –

      А что нам – пешим странникам,

      Когда давно из-под ног ушла вода

      У каждого из нас – поэтов-ангелов.

      «Все ближе осень, ближе холода…»

      Все ближе осень, ближе холода –

      За вторником лукавая среда.

      Я не обманываюсь. И не прощаю –

      Сгущаю краски осени. Сгущаю.

      Но это не итог, не смерть, не лют,

      А просто ослепительный салют,

      Где радость – можно глупость городить,

      По радуге счастливыми ходить.

      «Ходит по окнам оса…»

      Ходит по окнам оса,

      За окнами небеса,

      За небесами миры,

      Где мы.

      За нами свет и радость –

      Всё, что осталось.

      «Сады и собаки. Старухи и сад…»

      Сады и собаки. Старухи и сад –

      Выглядит ветхим деревни фасад.

      лунные лужи. Собаки плывут.

      Помнят старухи, какую зовут

      Дайной и Джимом, Катэ, лунаком –

      Слепой, одержимой глухим стариком.

      Сад отражается в луже, плывёт –

      летчик обследует свой самолёт,

      Космос вымаливает космонавт,

      Сука – проблемы, кобель – карбонат.

      «Предельный Бог со мною говорил…»

      Предельный Бог со мною говорил.

      Мелели реки и обедни стыли.

      Сын ночевал, второй наш сын варил

      Борщ тот, в котором вместе были.

      И что – приправы влажные к Тебе,

      Что Твой Устав пророчески высокий?

      Сын ночевавший рад своей судьбе.

      Второй смышлён. И голубоокий.

      «О, господи, зачем я родилась…»

      О, господи, зачем я родилась,

      Для общего вселенского призренья?

      Чтоб грязь, смещение – родство и власть –

      Терзали будущностью обольщенья?

      Мой изболевший сын не знает сам

      Куда стремятся рельсы, бьются мысли:

      Мы разногрешные по адресам

      В том неспокойном неутешном смысле,

      Где снег уже сугробами валит.

      Он засыпает горы, океаны.

      Достойно отвечает Айболит,

      Взорвавший города и страны.

      Он пляшет пред зверушкой и зверьём,

      Бардовым укрывает птичек пледом,

      Но снег кружит, дымится водоём –

      Как-будто радость награждает светом.

      Мы будем плыть, летать, идти землёй,

      Расти. Родной, нам ничего не больно,

      Когда рожденье названо семьёй –

      Обязанновсевышним