Твоими молитвами. Марина Серова

человека.

      Но Лена не стала рисовать радужные картины. Она нахмурилась.

      – Я не помню точно, как нужно соединять одно с другим, – пробормотала она, – но вижу, что ты говоришь правду.

      – Насчет чего? – поинтересовалась я.

      – Тебе действительно надо торопиться, – продолжала Лена. – Мужчина… нет, несколько. И перемены. А вот какие – не скажу. Но что-то точно поменяется. Нет, девочка, я говорю не о новых туфлях или ремонте в квартире. Это что-то другое. У тебя есть знакомый с именем, которое начинается на букву «М»? Это может быть и женщина.

      – Мила, – указала я на тетушку. – И она остается у вас на несколько дней. Вот и перемены, не так ли?

      Лена отпустила мою руку и посмотрела прямо в глаза.

      – Может быть, и так, – проговорила она и улыбнулась.

      Вот и славно. Теперь можно было прощаться.

      Школьные подруги, стоя на крыльце, наблюдали за тем, как я открываю машину, сажусь в нее и запускаю мотор.

      Я помахала им рукой. Они ответили тем же.

      О том, что купленные в подарок Лене подушки так и остались лежать на заднем сиденье машины, я вспомнила уже позже.

* * *

      Телефон ожил в тот момент, когда я была в десяти минутах от дома.

      Я решила, что тетя Мила решила добавить еще что-то к тому, что уже мне рассказала. Например, она могла известить меня о том, что завтра они с Леной улетают в какую-то безвизовую страну, чтобы смести там все распродажные шмотки. С нее станется. Или попросит вернуться и вручить Ленке забытые в машине подушки.

      Но на проводе была не тетя Мила.

      – Это снова я, – услышала я голос Андрюхи Савостина. – Занята? Говорить можешь?

      – Я за рулем.

      Он начинал раздражать своей бесцеремонностью.

      – Не бросай трубку, – предупредил он. – Скажи, ты вообще по жизни очень занята?

      – Не пойду я с тобой, – повторила я. – Я же все объяснила. Извини, не хочу.

      – А если я тебе скажу, что ты мне позарез нужна?

      В следующий момент я нажала на педаль тормоза, поскольку загорелся красный сигнал светофора. По «зебре» в обе стороны двигались люди.

      – В смысле «позарез»? – не поняла я. – Если ты все о том же, то предлагаю распрощаться по-хорошему. Нет желания тебе хамить, Андрюш.

      – Не в качестве моей девушки, – объяснил Андрей. – Но ты мне скажи, а где ты сейчас?

      – Да что такое-то?! – возмутилась я.

      – Дело есть.

      Я сбросила звонок.

      Заметив, что красный огонек сменился на зеленый, тронулась с места. Поехала вперед. Перестроилась в другой ряд. Телефон молчал. Кажется, я все же обидела Савостина. Но моя совесть была со мной не согласна. Никаких угрызений. Все правильно сделала. Достал. Не понимает, не хочет понимать. Не слышит. Гнет свое. Господи, да что же за день-то такой?

      Я повернула руль вправо и въехала во двор.

      Время близилось к вечеру, и на улице становилось темнее. В свете фар увидела кошку, которая побоялась перебегать дорогу. Остановилась, подождала, пока кошка чуть ли не ползком преодолеет расстояние до ближайших кустов.