Похищенный сюжет. Сергей Юрьевич Борисов

читаете? – невозмутимо поинтересовалась премилая девушка никак не старше двадцати лет.

      – «…» в современной интерпретации.

      Глава 4

      У кого больше прав?

      – Что читаете? – невозмутимо поинтересовалась премилая девушка никак не старше двадцати лет.

      – «Приключения Оливера Твиста» в современной интерпретации.

      – А-а, псевдо-Диккенс! Вот же дичь… Интертрепация! А вы наш новый начальник, да? Здравствуйте. Меня Нина зовут.

      – Очень приятно. Камзолкин. Юрий. – Он помешкал и добавил: – Максимович. Что до начальника… Три месяца – не так уж много, чтобы зарекомендовать себя. Могу и оплошать.

      – Хуже предшественника вам не быть.

      – Откуда такая уверенность?

      Девушка прошла в одну из клетушек, села.

      – Воинствующая некомпетентность! Не мог отличить Чандлера от Хэммета, Сименона – от Эксбрайя. А все пережитки прошлого. Семейственность! Виктор Эммануилович был тестем нашего главного…

      – Алексея? Кочерги?

      – Его. Как расстались молодые, так и Кривенцова попросили…

      – Что ж в своем коллективе замену не подыскали?

      – Если обо мне, так я неуживчивая. Слова не выбираю. Дилетантов на дух не переношу, вот и скандалила с Кривенцовым. И не только с ним.

      – Со мной тоже будете?

      – Время покажет! Что до иных внутренних резервов… Понимате, люди у нас в отделе грамотные, в определенных областях подкованные, но… презирающие детективы. А привел их в издательство Кривенцов, ибо воспринимал Виктор Эммануилович «Фолиант» как укромный уголок, где интеллигентный человек может отсидеться до пенсии – при стабильной зарплате и нулевой ответственности. А что выпускали дребедень, так это их нисколечко не волновало.

      – И что же они теперь?

      – Ждут. Со мной собачатся, хотя люди ужас какие образованные. Все о новой метле толкуют, которая по-новому метет. Вы ею и будете, если, конечно, удержитесь здесь, не подсидят вас, не подставят.

      «Уж больно строга ты, девонька», – подумал Юра.

      Словно прочитав его мысли, Нина сказала:

      – Думаете, преувеличиваю? Или того хуже – наушничаю? В доверие за счет других втираюсь? Но у меня на то право есть, потому что я им те же слова говорю. А у них свое право – вороной меня называть, даром что белой.

      Юра пристально посмотрел на девушку. Та выдержала взгляд.

      – У меня тоже есть кое-какие права. Как у заведующего отделом. Давайте сменим тему, – предложил-приказал он. – Просветите меня, что на моем столе делает это, с позволения сказать, произведение.

      – Это я приготовила. Должен автор придти… Нет, не Диккенс, всего лишь видный московский прозаик Леонид Каменный. Заберет, надеюсь без лишних вопросов. И вот это тоже. – Она вытащила из-под груды бумаг потертый скоросшиватель, разбухший от втиснутых в него листов, и протянула его Юре.

      – Что это?

      – Очередное великое творение господина Каменного. Какой сюжет! – Нина с деланной восторженностью закатила глаза. – Какая глубина мысли! Не верите? Убедитесь сами.