Проклятый капитан. Грозовой фронт. Евгения Александровна Александрова

казалось, сводило желудок. Эрик нехотя приподнял голову и вгляделся в темноту за пределами освещённого круга от фонаря. А потом наконец собрался, с трудом сполз с койки и добрел до каюты дока. Тот облокотился о стол и, казалось, даже не слышал шагов. А может, дрых, вымотанный ранеными. Одному, бедняге Сифу, пришлось даже отпилить ногу до колена – так раздробило в схватке кость.

      – Эй, спишь? – схватил Эрик Раймонда за плечо. Доктор вздрогнул и повернул голову. Тускло замерцали стекла пенсне, а взгляд было толком не понять в полумраке, но Эрику вдруг показалось, что док тоже не очень-то в себе.

      Эрик сощурился и разглядел широченные зрачки. Чернота заволакивала, хотелось сильнее стиснуть пальцы и ощутить прежнюю яркость жизни – своей и чужой. Чтобы вновь разгорелись теплом ладони, забилось где-то в горле сердце, запульсировали вены, разнося по телу огонь силы.

      Но Эрик только задохнулся от глухоты. Пустота. Дыра в сердце, как пробоина в старом судне, идущем на дно. Тесные путы, точно он связан по рукам и ногам и не может шевельнуть и пальцем: нет воли, нет силы, нет жизни. И то – не ощущения дока. То его собственная немощь. Оборвали связь с миром, сбросили со скалы в пропасть, чёрную бездну, и он до сих пор летит, не чувствуя больше ничего вокруг. Нет силы. Нет магии.

      Словно чужие разжались пальцы Эрика на плече судового врача, зато тот наконец очухался и заморгал. Эрик сполз по переборке и осел рядом с ним.

      – Поделись, а?

      – Поделиться? – безжизненно отозвался Раймонд.

      – Ну, что ты там принимаешь вместо лекарственней дури. Вместе веселее будет.

      Раймонд как-то сильно медленно посмотрел на одну из склянок и так же медленно подвинул её, едва не перевернув на стол.

      – Э, да ты и в самом деле того, дружище…

      Эрик забрал у Раймонда из ватных рук склянку и осторожно понюхал. Пахнет странно, но не так резко, как лечебные мази. Может и правда глотнуть – и позабыть на время что вокруг. Он уже потянулся к чудесной настойке доктора, но шум идущей грозы заглушили крики кого-то из команды.

      В кубрик по трапу вломились матросы второй вахты, а с ними и Мейкдон, изрядно взмыленный. Оглядевшись, он добрёл до каюты дока.

      – Раймонд, – рявкнул он, встряхнув бедолагу. – А, проклятье, снова ты… а ну, давай, очухивайся, помощь твоя нужна. Капитан зовёт всех наверх.

      – Стряслось что? – подал голос Эрик, опираясь о переборку и вставая.

      – Стряслось, – проворчал старпом. – Война стряслась. Ивварцы, говорят, напирают, помощь наша нужна. – Тут Мейк взглянул пристальней на Эрика, замершего в тени у корпуса, и повёл плечом. – Здоровых зовём, раненые на корабле остаться могут.

      Эрик громко фыркнул.

      – Списали меня уже в утиль?

      – Это уж как док скажет. Эй, Раймонд, – чуть ли не за шкирку схватил своей огромной ручищей Мейкдон щуплого докторишку. – В воду тебя окунуть что ли?

      – Перестань, – вяло отмахнулся Раймонд и потёр глаза под пенсне.

      – Можно этому двигаться-то хоть? – кивнул старпом на Эрика.

      – Коли