Потерянная душа. Том 2. Ана Ховская

мгновенной: ягода оказалась у него в ладони, и он усмешкой закинул ее в рот.

      Я смотрела на него и радовалась, что сейчас это был единственный тэсаниец, который понимал меня настолько хорошо и адекватно реагировал на всё, что вряд ли кто еще мог бы быть ко мне так близок. Возможно, это единственный почти человек, которого я увижу в своей жизни.

      Я ела и рассматривала его глаза, черты лица, руки, длинные красивые пальцы – красивый мужчина! И он рассматривал меня в ответ. Это молчание между нами продолжалось достаточно долго, чтобы испытать неловкость, если бы я чувствовала его чужим, но ее не было. В этом уютном зеленом уголке, так похожем на беседку где-нибудь на побережье Крыма, я чувствовала себя хоть и не дома, но спокойно. Казалось, я могу задать ему миллион вопросов, и он ответит на каждый, если будет знать ответ.

      – По твоим глазам вижу, что у тебя много вопросов?– первым нарушил молчание Марк.

      – Зачем вам ментальное сканирование, если вы все видите по глазам?– усмехнулась я и, сняв босоножки, подобрала ноги на диван.– Да, ты прав. Ты обещал рассказать про моих родителей.

      – Обещал.

      – Ты провел там еще пару месяцев после отправки меня на Тэсанию, так?

      – Я был на орбите, заканчивал процесс передачи данных и начинал процедуру пред адаптации перед возвращением…

      – Как они?– перебила я, игнорируя любопытство, как и где он это делал, и придвигаясь ближе к столу.

      – С ними все в порядке,– просто ответил Марк.

      – Ты жалеешь мои чувства?– беззлобно возмутилась я.– Не надо, Марк!

      – Думаю, нет смысла говорить, что они очень переживали твое исчезновение…

      Я затаила дыхание и ловила каждое его слово.

      –…Твой отец был подавлен, брат в недоумении, но, думаю, что тоже расстроен, а мать… У нее была бурная реакция… Она была в замешательстве, но, очевидно, довольна твоим замужеством…

      О брате и матери я пропустила мимо ушей, но мгновенно представила отца, который хватается за сердце, постарел, поседел, и его глаза утратили то тепло и блеск, с которыми он всегда смотрел на меня. И что-то надломилось внутри, закружилось черной воронкой и выплеснулось наружу.

      – Черт возьми, Марк, почему ты не дал мне с ними попрощаться?!– сорвалась я, вновь почувствовав, как несправедливо поступили со мной, и отчаянно заломила пальцы рук.– Ты ведь мог!

      Марк невозмутимо окинул пространство вокруг, поднялся и с поразительным спокойствием пересел за правый край стола, ближе ко мне. Я тут же повернулась к нему, соскальзывая на край сиденья.

      – Кира, ты не из посвященного вида. Ты представляешь свою реакцию на мое предложение?

      Я непримиримо сжала губы и еще шире раскрыла глаза. Сейчас во мне бушевала буря. Уголки глаз щипало от подступающих слез.

      – А я очень хорошо представляю,– продолжил Марк и склонился ближе.– А теперь скажи, что мне нужно было сделать?

      Я опустила глаза и подавленно мотнула головой, пытаясь взять себя в руки и не устраивать истерики.

      – Ты мог бы проявить фантазию,– с чувством