Спички судьбы. Велимир Хлебников

обликом покат.

      Слышу крик ночного гуся,

      Где проехал самокат.

      В оглоблях скривленных

      Шагает Крепыш,

      О, горы зеленых,

      Сереющих крыш!

      Но дважды тринадцать в уме.

      Плохая поклажа в суме!

      К знахарке идти за советом?

      Я верю чертям и приметам!

      В лесу. Словарь цветов

      На эти златистые пижмы

      Росистые волосы выжми.

      Воскликнет насмешливо: «Только?»

      Серьгою воздушная о́льха.

      Калужниц больше черный холод,

      Иди, позвал тебя Рогволод.

      Коснется калужницы дремя,

      И станет безоблачным время.

      Ведь мною засушено дремя

      На память о старых богах.

      Тогда серебристое племя

      Бродило на этих лугах.

      Подъемля медовые хоботы,

      Ждут ножку богинины чёботы.

      И белые ель и березы,

      И смотрят на небо дерезы.

      В траве притаилась дурника,

      И знахаря ждет молодика.

      Чтоб злаком лугов молодиться,

      Пришла на заре молодица.

      Род конского черепа – кость,

      К нему наклоняется жость.

      Любите носить все те имена,

      Что могут онежиться в Лялю.

      Деревня сюда созвана,

      В телеге везет свою кралю.

      Лялю на лебеде

      Если заметите,

      Лучший на небе день

      Крилей отметите.

      И крикнет и цокнет весенняя кровь:

      «Ляля на лебеде – Ляля любовь!»

      Что юноши властной толпою

      Везут на пути к водопою

      Кралю своего села —

      Она на цветах весела.

      Желтые мрачны снопы

      Праздничной возле толпы.

      И ежели пивни захлопали

      И песни вечерней любви,

      Наверное, стройные тополи

      Смотрят на праздник в пыли.

      Под именем новым – Олеги,

      Вышаты, Добрыни и Глебы

      Везут конец дышла телеги,

      Колосьями спрятанной в хлебы,

      Своей голубой королевы.

      Но и в цветы запрятав низ рук,

      Та, смугла, встает, как призрак.

      «Ты священна, Смуглороссья», —

      Ей поют цветов колосья.

      И пахло кругом мухомором и дремой,

      И пролит был запах смертельных черемух.

      Эй! Не будь сурова, не будь сурова,

      Но будь проста, как вся дуброва.

      «Меня проносят <на> <слоно>вых…»

      Меня проносят <на> <слоно>вых

      Носилках – слон девицедымный.

      Меня все любят – Вишну новый,

      Сплетя носилок призрак зимний.

      Вы, мышцы слона, не затем ли

      Повиснули в сказочных ловах,

      Чтобы ласково лилась на земли,

      Та падала, ласковый хобот.

      Вы, белые призраки с черным,

      Белее, белее вишенья,

      Трепещ<е>те станом упорным,

      Гибки, как ночные растения.

      А я, Бодисатва на белом слоне,

      Как раньше, задумчив и гибок.

      Увидев то, дева ответ<ила> мне

      Огнем благодарных улыбок.

      Узнайте,