Спички судьбы. Велимир Хлебников

тыкать,

      Мы устали звездам выкать,

      Мы узнали сладость рыкать.

      Будьте грозны, как Остра́ница,

      Платов и Бакланов,

      Полно вам кланяться

      Роже басурманов.

      Пусть кричат вожаки,

      Плюньте им в зенки!

      Будьте в вере крепки,

      Как Морозенки.

      О, уподобьтесь Святославу —

      Врагам сказал: «Иду на вы!»

      Померкнувшую славу

      Творите, северные львы.

      С толпою прадедов за нами Ермак и Ослябя.

      Вейся, вейся, русское знамя,

      Веди через сушу и через хляби!

      Туда, где дух отчизны вымер

      И где неверия пустыня,

      Идите грозно, как Владимир

      Или с дружиною Добрыня.

      «Мои глаза бредут, как осень…»

      Мои глаза бредут, как осень,

      По лиц чужим полям,

      Но я хочу сказать вам – мира осям:

      «Не позволя́м».

      Хотел бы шляхтичем на сейме,

      Руку положив на рукоятку сабли,

      Тому, отсвет желаний чей мы,

      Крикнуть, чтоб узы воль ослабли.

      Так ясновельможный пан Сапега,

      В гневе изумленном возрастая,

      Видит, как на плечо белее снега

      Меха надеты горностая.

      И падает, шатаясь, пан

      На обагренный свой жупан…

      «Когда над полем зеленеет…»

      Когда над полем зеленеет

      Стеклянный вечер, след зари,

      И небо, бледное вдали,

      Вблизи задумчиво синеет,

      Когда широкая зола

      Угасшего кострища

      Над входом в звездное кладбище

      Огня ворота возвела, —

      Тогда на белую свечу,

      Мчась по текучему лучу,

      Летит без воли мотылек.

      Он грудью пламени коснется,

      В волне огнистой окунется,

      Гляди, гляди, и мертвый лег.

      «Снежно-могучая краса…»

      Снежно-могучая краса

      С красивым сном широких глаз,

      Твоя полночная коса

      Предстала мне в безумный час.

      Как обольстителен и черен

      Сплетенный радостью венок,

      Его оставил, верно, ворон,

      В полете долгом одинок.

      И стана белый этот снег

      Не для того ли строго пышен,

      Чтоб человеку человек

      Был звук миров, был песнью слышен.

      Ирония встреч

      Ты высокомерно улыбнулась

      На робкий приступ слов осады,

      И ты пошла, не оглянулась,

      Полна задумчивой досады.

      Да! Дерзко королеву просить склонить

      Блеск гордых губ.

      Теперь я встретился. Угодно изменить

      Судьбе тебя: ты изучала старый труп.

      «Зеленый леший – бух лесиный…»

      Зеленый леший – бух лесиный

      Точил свирель,

      Качались дикие осины,

      Стенала благостная ель.

      Лесным пахучим медом

      Помазал кончик дня

      И, руку протянув, мне лед дал,

      Обманывая меня.

      И глаз его – тоски сосулек —

      Я