Талер чернокнижника. Виталий Гладкий

считала, высчитывала и убеждала меня, что в такие-то и такие дни предохраняться не нужно, что действует она по науке.

      Наука, блин! Кто в здравом уме поверит, что процесс зачатия – это наука? Говорят, что браки заключаются на небесах. По-моему, и дети рождаются не по нашей прихоти и уж тем более не согласуясь с различными научными теориями. Пришло время – и ты появляешься на этом свете.

      Хочется кому-то этого или не хочется, а когда выпадает жребий, то не помогут никакие ухищрения. И захомутают мужика, да так, что он даже не поймет, как это случилось, и родят ему, сколько положено, и будет он, как вол, тащить свое ярмо до гробовой доски. (Если, конечно, вовремя не спрыгнет.)

      И вообще – как я мог довериться женщине?! Бред…

      С такими мыслями я подошел к дому и уже вознамерился зайти в подъезд, но тут мне преградила дорогу женщина лет сорока с хвостиком. В ее лице было что-то знакомое, и я машинально сказал:

      – Здрасьте.

      – Здравствуйте, – ответила она сдержанно. – Вы Никита Бояринов?

      – Да… – Признаться, я немного опешил.

      – Я жду вас больше двух часов…

      В ее голосе послышалась укоризна вперемешку с тревогой. Только теперь я заметил, что у нее глаза больного человека – красноватые, с лихорадочным блеском.

      – Зачем? – спросил я, усиленно соображая, что за известие мне придется сейчас услышать.

      Но в голове все еще звенели фанфары и гулял балдеж, поэтому здравые мысли пока находились на отдыхе. Лишь где-то далеко вдруг диссонансом прогудел варварский рожок, от которого, как круги на воде от брошенного камня, начала волнами исходить пока еще не осознанная тревога.

      – Я мама Веты, – сказала женщина, как-то странно сглотнув – будто протолкнула застрявший в горле комок.

      Я опешил. Какой Веты?! У меня девушек с таким именем отродясь не води…

      Стоп! Вета… Это сокращенное от Елизаветы, насколько мне помнится. Лиза-Лизавета, Элизабет… Бет! Это было имя моей подружки. Обычно я звал ее Лизаветой, но чаще всего Бетти или Бет. Мне нравилось звучание этого слова. Бет и Ника – это емко, кратко и вообще клево. Бетти не какая-то там провинциальная Лизка, которая коз пасет.

      Так это, значит, Ветой мою подружку звали домашние, а передо мной стоит будущая теща? Тьфу, тьфу, изыди! Неплохо бы плюнуть через левое плечо, да как-то неудобно. Я все же воспитанный человек… местами.

      Но к своим потенциальным тещам отношусь, как к тем личностям, что летают на метлах. Я их просто боюсь. Мои бывшие подружки много раз пытались затащить меня к себе домой на смотрины, но я отбрыкивался от этой чести как только мог.

      Соврать, что к ее Вете-Лизавете я не имею никакого отношения? Ну, это уже будет слишком. Я не мальчик и меня такой компромат мало волнуют. Тем более что у нас с Бет все было по согласию.

      Неужто она подослала для разборок мамашу? Не похоже. Бетти девочка самостоятельная и не по годам смышленая. Она сама пасть порвет, кому хочешь.

      Тогда зачем эта женщина здесь? Нехорошее предчувствие вдруг сыпануло мне за шиворот несколько горстей снега. Я даже