Песок вечности. Сергей Курган

но на этот раз ампула врезалась в грудь и разбилась – значит, именно там, на груди под хламидой, была стальная пластина. Вот невезуха! Попал, да не туда!

      – Линяем! – вырвалось у Ани. – Сейчас налево, к тропе, а дальше – к замку. Ноги в руки! – И они побежали.

      А ведь все было так спокойно и уютно еще неделю тому назад…

      Глава 2

      Швейцарские каникулы

      Пронзенный стрелой, лев лежал на боку, сложив свои некогда могучие, но теперь бессильные лапы. Он умирал. Все его тело напряглось в пароксизме мучительной боли, а лицо выдавало такие страдания, что сжималось сердце. Да, именно лицо, язык не поворачивался назвать это мордой.

      Теперь, когда Аня видела памятник собственными глазами, у нее уже не возникало вопросов о том, почему Серж так настойчиво рекомендовал его посмотреть.

      «Найдите возможность заехать в Люцерн, – говорил он. – Этот город вообще стоит того. Но памятник швейцарским гвардейцам нужно посмотреть обязательно. Когда увидите, поймете почему».

      – Серж был прав, как всегда. Такое действительно надо видеть. Это изваяние настолько трогало душу, что оторвать взгляд от него было нелегко.

      – Да, – произнес Макс, глядя на скульптуру, – это сильно. Это ж надо суметь – такое изваять. Такое ощущение, что он не из мрамора, а из мяса и костей.

      – А это уже не мрамор, – не отрывая глаз от изваяния умирающего льва, задумчиво проговорила Аня.

      – То есть? – удивился Макс, посмотрев на нее. – Ты о чем?

      – Это был мрамор, когда-то, – ответила она, – а теперь он стал одушевленным. Ты разве не чувствуешь?

      – А, вот ты про что… Это конечно. Ясно теперь, почему твой Серж советовал его посмотреть.

      – Почему «мой»? – Аня почувствовала раздражение. Макс опять начинал ее грузить.

      – Ну хорошо, хорошо, не твой, – пошел он на попятную. – Не твой, не мой. Ничей. Все, оставили тему.

      – Оставили, – с облегчением произнесла Аня.

      Она не могла не заметить, что Макс изменился. Занудство не пропало, но как-то смягчилось, что ли? Он явно старался избегать выяснений и всего такого.

      – Я только хотел сказать, что они знали, к кому обратиться, эти швейцарцы, – добавил он.

      – В смысле, кому заказать памятник?

      – Ну да. Ты говорила, что это какая-то знаменитость, так?

      – Да. – Аня кивнула. – Это Торвальдсен.

      В действительности Серж назвал его «величайшим скульптором своего времени», и Аня хотела было уже сослаться на него, но прикусила язык, чтобы не провоцировать Макса.

      – Торвальдсен? – переспросил Макс. – Он что, швед?

      – Нет, датчанин. Точнее, даже не датчанин, а исландец. По происхождению.

      – Исландия – страна гейзеров, ледников, викингов и селедки, – хихикнул Макс.

      – Почему селедки? – удивилась Аня.

      – Ты что, никогда не ела исландскую сельдь? И не слыхала про нее?

      – Ты знаешь, я не имею привычки читать этикетки. Мне как-то все равно, откуда что. Селедка и селедка.

      – Ну ты даешь! –