Два мира по цене одного. Виталий Останин

что его двойник находился в этом стазисном состоянии, а процесс обмена сознаний прервал сон. Мозг в этот момент просто выдал серию реалистичных видений с ниндзями и кабанами-переростками.

      Догадки боярин строил на мокром песке – он и сам это понимал прекрасно. Но нужно же было что-то принять за отправную точку? Может изучение камеры даст понимание к происходящему?

      И он принялся очень внимательно осматривать стены и пол. Вскоре заметил, что поверхность стен не такая уж и однородная, как показалось вначале. В нескольких местах имелись щели толщиной с волос. Один, нет – два контура явно были дверными проёмами, другие – квадраты, треугольники, прямоугольники и даже круги – поменьше. Некоторый прогресс, правда, без понимания, как их открыть, довольно условный. Однако рядом с каждым таким контуром обнаружились ещё и белёсые, под цвет стен, глазки, очень похожие на объективы мини-камер. А вот это уже был прорыв. Боярин встал ровно напротив одной из камер, установленной рядом с контуром двери, и произнёс:

      – Там есть кто-нибудь?

      Собственный голос заставил его досадливо сморщиться. Сухой, шершавый, болезненный. Так может говорить узник или безнадежно больной человек, большую часть времени проводящий в молчании.

      Разговаривать с тюремщиками по ту сторону камеры, может, и не самая умная мысль, но что он терял? Придёт охрана – получит подтверждение своим предположениям – тюрьма. Отсутствие реакции тоже станет подсказкой – продемонстрирует предел терпения наблюдателей. Любой результат работал сейчас на него.

      Никто на вопрос не ответил, не ожил спрятанный под потолком динамик, требуя отойти и прекратить заниматься глупостями. Зато кусок стены, к которому Игорь обращался, превратился в экран. Небольшой, в две ладони шириной и чуть больше в высоту, планшет. Который выдал три строчки:

      «Гигиенические процедуры».

      «Приём пищи».

      «Гимнастический комплекс».

      То есть, за дверью находилась ванная комната, столовая и спортзал? Или это выход в коридор, ведущий к трём разным комнатам? Значит это не тюрьма? На кой ляд такие сложности устраивать для заключенного, который спит в капсуле? Лечебница?

      Он ткнул пальцем в экран, выбирая «гигиенические процедуры», но, видимо, управление было не сенсорным. Пришлось произнёс вслух, чуть ли не дыша на глазок камеры:

      – Гигиенические процедуры.

      За стеной что-то тихонько зажужжало, и один из дверных проёмов пополз вверх. Против ожиданий, за панелью оказался не коридор, а крохотная ниша, внутренним объёмом не больше снаряда в камере. Прямо на его глазах часть пола в нише разошлась диафрагмой объектива, становясь отверстием слива. Душ.

      «А может и тюрьма. Высокотехнологичная».

      Некоторое время Игорь пытался разобраться с управлением, произнося вслух слова «душ», «вода», «гигиенические процедуры», но ниша никак на них не реагировала. Наконец, решившись, он вошёл внутрь, и стенная панель тут же отрезала его от камеры.