Баба Яга против!. Олег Татаренко

сейчас Луна взойдёт, и начнут хороводы водить. Пойдёшь к ним на танцы, не увлекайся, а то под воду утащат и до смерти защекочут, Им там тоже мужики нужны.

      – А я уже сейчас одну видел! Глаза большие, как озёра, волосы чёрные, густые, длинные. Плечи и грудь как водопадом скрывают.

      – Водопадом? Ну, да. Конечно водопадом, – задумчиво прошептал Поликарпыч. Он точно знал, что мавок сегодня здесь и близко не должно быть.

      Вот ты тут днями – ночами, а не боишься, что тебя русалки под воду утащат, – не унимался Сашка.

      – Меня то? Нет, не утащат, я для них уже старый, да и свой я им. А тебя могут. Но не робей, я тебе секрет один расскажу. В хоровод окружат, пляши с ними, но не беги, в трясине увязнешь. Пляши, да подальше от воды держись. Будут чего просить, скажи не сегодня, завтра сделаю или принесу. Начнут к воде подталкивать, вот тут не теряйся! Кинь на камыши или осоку шарф, платок, желательно яркий. Да хоть любую часть одежды или украшения, желательно бабскую. Вот, теперь спокойно уходи не оглядываясь.

      – А как это работает? – удивился Сашка.

      – Так, как на любую бабу. Они – девки, до любых обнов очень охочи, от тебя отвлекаются, да примерять начинают. Особенно яркие вещички им нравятся, тут вода, а она любую краску быстро смывает. Вот и носят рыбаки с собой или тряпки женские, или гребешки, да заколки

      – Да, ладно, дядя Карпыч, шутишь же? Вот, покажи, что ты носишь, гребешки или колготки?

      – А ни то и ни другое, вот, смотри, – Карпыч достал из кармана красные коралловые бусы.

      – Карп! Карпуша! – эхом разнеслось над рекой. Тихо, как будто из далека, но услышали все и притихли.

      – Сашок! А где ты эту черноволосую мавку видел? – Спросил Поликарпыч.

      – А, вон, там! Я на четвёртой от сюда кладке рыбу ловил, а она на следующей, что в камышах. Гляжу – сидит такая вся из себя. Потом улыбнулась мне, помахала рукой и под кладку занырнула. Вот. Дядя Карп, а может мне показалось?

      – Показалось, Сашок! Конечно показалось. Откуда в этой глуши бабы? А вот поддонных газов, сколько угодно и каких угодно. Вот, к примеру, на дне что-то гниёт, выделяется сероводород, слышал, как булькает? То-то! Вот ты и надышался, да и после вашей ядрёной самогонки и не такие глюки увидеть можно, – нёс пургу Поликарпович, – а ты вон туда смотри, от туда белые шары вылетают. Ты же их смотреть приехал, вот и смотри! Да, вот ещё что. Дайка мне свою сигаретку, ага, вот эту, с кнопочкой мятной, схожу отолью, а вы тут сидите.

      Водянов спокойно, не торопясь отошёл от костра в ночь, а за тем стремительно рванулся к пятой кладке. Подошёл, отдышался. Старость не в радость, закурил. Медленно, осторожно раздвинул камыши. На кладке, спиной к нему, сидела статная девушка и выжимала из пышной шевелюры воду.

      – Ну, что же ты, Карпуша, оробел? – девушка игриво сверкнула глазами, – ты чему же, красавец, молодёжь учишь? Эдак все мавки без женихов останутся!

      Водянов и правда оробел, но не растерялся. Раздавил капсулу фильтра и вдохнул аромат мяты. Морок в его голове медленно рассеялся.

      – И давно ты, старая,