Это всё так ненавижу, это всё я так люблю. Алексей Пенза

точно видел его здесь.

      – Ага! – воскликнул второй. – Он что, совсем дурак, в тупик сунуться? Пока мы тут гонялись, он, наверное, вон в тех домах залёг, – предположил лысый, указав на строения слева. – Давай, шевели батонами, надо этого поросёнка отыскать, а то как ответ перед батей держать будем? – после этих слов амбалы побежали к высившимся неподалёку домам.

      Минут через двадцать, когда их след простыл, из мусорного ящика, с ног до головы перепачканный рыбьими кишками, вылез Вениамин.

      – Эх, тёща моя… – с досадой пробормотал он, после чего, сунув дипломат под мышку, поспешил в другую сторону, костеря тех, кто выкинул столько рыбьих отходов.

      Всю дорогу до родного подъезда, словно заново родившийся, счастливчик обдумывал всё то, что с ним произошло. Греков пришёл к плачевному выводу, что случайно стал свидетелем заказного убийства, и, скорее всего, эти амбалы будут его искать явно не для того, чтобы принести свои извинения по поводу причинённого беспокойства. Вениамин поднимался по ступеням с этажа на этаж, пока не достиг нужного. Протухшей рыбой воняло за версту, так что люди, встречавшие его ранее на улице, шарахались в разные стороны, заткнув носы.

      «Я должен затаиться… лечь на дно… исчезнуть из города. Одно радует, бабки при мне, работа побоку, с ними я могу валить хоть на край света», – размышлял Веня, нажав на дверной звонок. После пронзительного сигнала дверь отворила невысокая полная женщина со злобным выражением лица, держа скалку в правой руке.

      – Время одиннадцать ночи! Где ты шатался? – гневно потребовала она объяснений, оглядев супруга. – И на кого ты похож?

      – Я не виноват, дорогая, просто меня случайно облили помоями, – оправдывался муженёк, входя в квартиру.

      – А это откуда? – указала жена на испачканный дипломат.

      – А это… это моего напарника вещи. Вася меня попросил их пока у себя подержать, сказал, там всякие научные журналы. Он, ведь, как-никак эрудит… – промямлил Греков с вымученной улыбкой.

      – Быстро в ванну! – приказала супруга.

      – Да, солнышко, – произнёс толстяк виновато, а сам подумал: «Жду – не дождусь часа, когда сбегу от такой коровы куда-нибудь на Гавайи». И потом, лёжа в небольшой старой отбелённой ванне, расслабившись, он представил себе с закрытыми глазами: тёплый морской песочек, ласковое большое солнце, высокие раскидистые пальмы, крепкий гамак, привязанный к их стволам, и прекрасных мулаток с всевозможными фруктами на широких подносах. Девушки, заигрывающе улыбаясь, ухаживали за довольным Вениамином, который удобно устроился на плетёном ложе.

      – Господин хочет ананасового сока? – поинтересовалась темнокожая красавица.

      – Да, детка, господин хочет… – проговорил блаженно толстяк с расплывшейся до ушей улыбкой и тут же получил стакан с трубочкой.

      – Господин желает массаж? – спросила вторая сочная блондинка.

      – Да, детка, господин желает… – согласился Вениамин. Дамы принялись нежно, как можно нежнее гладить его плечи с огромным