Принцесса из трущоб. Фэнтези. Лариса Малмыгина

возле неё, а я смотрела на парочку и думала, что совсем не радуюсь трюку Филиппа. А ещё размышляла о том, что Ален Делон – не его настоящее лицо. А какое настоящее?

      – Да что же это такое! Сморкайся, пойдём назад, – вдруг скомандовал Зайцев и оглянулся на нас. – Расхотелось идти в вольер. Прощайте.

      Назад? В мою квартиру?

      – Зачем же прощайте? – удивился принц. – Мы, пожалуй, тоже вернёмся в город.

      – Как хотите, – поморщилась несостоявшаяся вторая половина и потащила за собой чихающую сообщницу.

      Мы поплелись за ними.

      Дом моих предков стоял рядом с лесопарком, я взглянула в свои окна и сердце сжалось. В этих комнатах жили мама и бабушка, в этих комнатах росла я.

      Парочка поспешила в третий подъезд, мы двинулись за ними, но тяжёлая металлическая дверь захлопнулась перед нашими носами.

      – У меня нет ключей от домофона, – прошептала я.

      – А они и не нужны, – усмехнулся Филипп. – Называй этаж и квартиру.

      Он поднял руку, препятствие отворилось, в подъезде слышалось чихание. По-видимому оно начинало раздражать не только меня.

      – Прекрати сейчас же! – раздался недовольный голос Толика.

      Можно подумать, она ради развлечения чихает!

      Подъехал лифт, мы уселись в него и рванулись ввысь, а когда остановились и вышли, я чуть не расплакалась при виде своей двери.

      – Нам туда? – уловив мой взгляд, поинтересовался Филипп.

      В его глазах вспыхнуло сочувствие.

      – Они нас не пустят, – пробормотала я.

      – А мы просочимся в замочную скважину, – подмигнул принц и коснулся ладонью моей кисти.

      – Как…. просочимся?

      – А вот так!

      Он сделал несколько пассов над моей макушкой, и земное притяжение перестало существовать, появилось состояние невесомости.

      – Ты бесплотна и невидима, моя прекрасная Элизабет, – констатировал факт Филипп. – Расслабься и направь своё нежное тело вглубь квартиры. Я проберусь за тобой. Раз, два, три…

      Я шагнула к двери. Не ощущая помех, проникла в коридор. Там всё было как в тот злополучный вечер, когда играли свадьбу. Так же на полке лежала моя вязаная шапка, возле зеркала на полке стоял полупустой флакон духов, в углу пристроились старые тапочки.

      На кухне чихала обидчица, возмущался Толик.

      «Начался аллергический ринит», – констатировала я.

      – Вперёд, – шёпотом скомандовал Филипп.

      Ноги оторвались от пола, и я пролетела в свою спальню.

      В комнатах тоже всё было на месте, не добавилось ничего, что бы говорило о присутствии посторонних людей, только на моей кровати расположилось чужое покрывало, а на подушках красовались незнакомые наволочки.

      Заскребло в горле. И тут заверещал домофон.

      – Скорая? – подбежал к нему Толик.

      Янина уже не чихала, она задыхалась и что-то старалась проговорить, но это у неё не получалось.

      Я обрушилась на свою постель, желания оказать помощь не было, рядом