Улыбка Гамаюн. Людмила Гетман

делать, а потом ты сама сможешь помогать себе. Это совсем не сложно.

      – Не сложно, но противно, – поморщилась Ада. – Грязную лапу языком… Фу!

      Собаки рассмеялись.

      – Когда-то я тебя научу, как обеззараживать ротовую полость, что употреблять в качестве слабительного, какие самые полезные травы, – говорила ей Марго, прилегая рядом с ней. – И научу, и покажу. Это совсем не сложно, и эти травы есть у нас в огороде, а некоторые травы растут на лугу. Мы, собаки, сами себе лекари и психотерапевты.

      – Сказала такое! – засмеялся Бой. – Зачем это собакам психотерапевты?! Мы же не питбули или ротвейлеры?! Это этим психам нужен психотерапевт в виде жесткого дрессировщика.

      – Тише, – кивнула Марго в сторону Ады. – Не смейся так громко, разбудишь.

      Но Ада не спала, а только дремала, прислушиваясь к собачьему разговору. Она ощущала приятное тепло, шершавые языки собак и чувствовала, что лапа успокаивается. А Марго и Бой замолчали и не шебаршились, боясь растревожить свою хозяйку. Через некоторое время она подняла голову.

      – Я должна бежать обратно.

      – Так скоро? – забеспокоилась Марго. – Но мы ведь и не успели, как следует поговорить, и у тебя лапа не успокоилась.

      – Успокоилась, не волнуйтесь. А мне нельзя больше задерживаться, не то не успею вовремя вернуться домой.

      – Но ты прибежишь ещё? – с надеждой посмотрели на неё.

      – Не знаю, – ответила она. – Ничего не знаю.

      – Мы будем тебя ждать, – с надеждой посмотрела на неё Маргуша.

      – В любом виде, – пробормотал Бой.

      Ада попрощалась со своими друзьями, в последний раз посмотрела на тёмные окна родительского дома и вздохнула. Если бы она не была в таком виде, тихо зашла бы в дом, и прилегла бы на диване. А мама, проснувшись от шороха, ахнула бы и разбудила папу. И тот сразу бы включил свет и начал расспрашивать, как она к ним добралась ночью, и всё ли в неё в порядке. А потом они засуетились бы на кухне и начали бы предлагать ей чего-то перекусить, будто самое главное в жизни – это еда. А она, разомлевшая от наплыва чувств, сидела бы за столом и рассказывала. А о чем бы, интересно, рассказывала она? О том, как дела на работе? Или, как бежала через поле и лес? Или, как разговаривала с овчарками? Или, рассказывала бы про такое лекарство, лизоцим, или как он там называется. А в самом деле, что такое лизоцим? Надо узнать.

      Подошла к забору, разогналась и перепрыгнула его. Снова повернулась, посмотрела на тёмные силуэты Марго и Боя, и, взяв обратный курс на запад, помчала вперёд.

      Марго смотрела вслед Аде и вздыхала.

      – Что вздыхаешь? – спросил её Бой. – Нажаловалась на меня и вздыхаешь?

      – Какой ты всё-таки эгоист! Ты самого главного не понял!

      – Чего не понял?

      – Ведь Ада стала уже не той, что была!

      – Ну и что? Она стала лучше, чем была! Ты слышала, с каким энтузиазмом она рассказывала, какое у неё появилось тонкое чутьё на запахи, звуки, как она бежала в деревню.

      – Ну и что?

      – Как это что? Это здорово! И она сама восхищалась своими новыми способностями.

      – Да