Аркадия. Якопо Саннадзаро

в том варианте, что он сам, Саннадзаро, считал правильным. Тот прекрасно исполнил волю хозяина, подыгрывая себе на лютне. Этот негр, имя которого биографы передают как Сенцало, вместе с поэтом принимал участие в собраниях Академии и даже, как утверждают, был зачислен в ее состав.

      25 сентября 1529 года, лежа в постели в своем доме, в присутствии судьи, нотариуса и свидетелей Саннадзаро продиктовал завещание. Душеприказчиками были его брат Марко Антонио и Кассандра. После этого поэту довелось прожить еще более десяти месяцев. Чтобы легче было ухаживать за ним, Кассандра перевезла его к себе. В свои последние дни, крайне слабый, но до конца сохранявший здравый ум, Саннадзаро мог утешаться чертами дорогого ему лица, взглядом, голосом любимой, в котором звучало ободрение и сострадание.

      В день Преображения 1530 года он умер на руках у Кассандры. Тело его было доставлено в его родительский дом, теперь принадлежавший брату, а отсюда, при стечении всего образованного Неаполя и иного собравшегося люда, перенесено в церковь свв. Северина и Соссия, где он был когда-то крещен, а теперь положен во временной гробнице. Через некоторое время, когда отделка церкви на Мерджеллине была завершена, останки поэта переместили туда.

      Осенью того же 1530 года в Неаполе вышла из печати книга Саннадзаро «Сонеты и канцоны», открывающаяся предисловием-завещанием:

      Подобно тому, как после тяжкой бури бледный и изнуренный кормчий, издали увидев землю и со всяким усердием ища избавления, старается пристать к ней, вновь связывая вместе куски сломанной мачты, – так и я, о бесценная и добродетельная паче иных госпожа, после стольких превратностей, перенесенных по воле Неба, плыву к тебе, как в желанную гавань, вместе с обломками моего кораблекрушения, понимая, что нигде не смогу лучше сохранить их, как на твоем целомудреннейшем лоне[101].

      Собрав вместе все посвященное любимой за четверть века, Саннадзаро желал обессмертить свою Кассандру подобно тому, как Петрарка – Лауру. Впрочем, сборник, впоследствии много раз переизданный, содержит стихи и на другие темы (все они написаны на вольгаре). Одновременно с «Сонетами и канцонами» вышла книга латинских эпиграмм и элегий. В ней была впервые напечатана та элегия, в которой поэт рассказывал о своем детстве и остальной жизни: некоторые из начальных ее строк я приводил в самом начале биографии поэта. А вот и последние слова:

      Ты же, свидетель моей старости дряхлой, Кассандра,

      Все, как гласит мой завет, сделай в исходе моем;

      Прах в могиле сложив, равно почтивши и кости,

      Не погнушайся певцу долг воздать твоему.

      Но иль не смей волос рвать, жизнь моя, надо мною,

      Или… Но – ох, возбраняет большее скорбь говорить[102].

      В 1543 году Кассандра удалилась в доминиканский монастырь, где прожила до смерти (1569), достигнув почти девяностолетнего возраста. Цифра примерна; мы исходим из того, что в год неудавшегося замужества (1499) ей навряд

101

Le rime di M. Giacobo Sannazaro, f. 1 (пер. мой. – П. Е.).

102

Elegia ad Cassandram Marchesiam // Alcuni versi latini di Azio Sincero Sannazaro, p. 24 (пер. мой. – П. Е.).