Житие Блаженного Бориса. Вячеслав Морочко

терзаете мою душу?

      – Бог ты мой!? У тебя есть душа?! Поздравляю!

      – Что я вам сделал дурного?

      – А ну, смотри на меня!

      – Зачем?

      – Хочу, чтобы ты смотрел мне прямо в глазу!

      – Но я не хочу.

      – Почему же!?

      – Когда людям смотрят в глаза, они начинают звереть

      – А ты что, испугался?! Или хочешь меня испугать?

      Что ты, падла, надумал? Стой! Я, кажется, понял! Поцаны, я его раскусил! Знаете, что он придумал? Сейчас на своих полусогнутых он подбежит к пирамиде, возьмет автомат, вставит рожок, передернет затвор и… загонит всех нас под стол! Ай да Паланов! Ай да сукин сын! Браво!

      Но для начала, мы загоним туда его самого!

      – Ату его! – предвкушая веселье, зашумела бодрствующая смена. – Загоняй!

      Кнопенко шагнул в «оружейную комнату», а Паланов, отказываясь смотреть на происходящее, обхватил голову ладонями.

      Из коридора донеслось клацанье: задира на ходу вставил магазин и передернул затвор. «Встать! – скомандовал он, приближаясь к Паланову. – Слышишь ты, мокрица, тебе говорят!»

      – «Как вы сказали: «Мокрица»?!» Вам нравится это слово? – тихо спросил Паланов, не повернув головы.

      – А тебе, не нравится?

      – Главное, чтобы вам нравилось.

      – Не понял! Повтори, что сказал!

      Паланов не успел повторить: вмешался сержант-разводящий: «Слушай, Кнопка, ты бы оружие на место поставил. С этим не шутят.

      – А я не шучу!

      – Курсант Кнопенко, сдать оружие! – надвигаясь, рявкнул сержант.

      – Ты что, мне указывать!? – «Мальчиш-Кибальчишь» шел в разнос. – Всем! Встать!

      Все, за исключением Паланова, повскакали с табуреток.

      – А ты, что расселся? – ткнул его стволом недоросток. Даю предупредительный выстрел!

      В помещении для бодрствующей смены оглушительно грохнуло и запахло порохом. Срикошетившая пуля вдребезги разнесла графин с водой. Звякнув, покатилась по полу гильза. С потолка посыпалась штукатурка. Из своей комнаты выскочил капитан – начальник караула.

      – Кто стрелял?!

      – Стоять, где стоишь! – Кнопка повернулся к нему и перевел рычажок с одиночной стрельбы на – автоматическую.

      Офицер замер на месте. А бодрствующих, торчавших возле стола, мигом сдуло под стол, откуда видны были им лишь сапожки Кнопенко и коленки Паланова.

      И снова все вздрогнули. На этот раз автомат не выстрелил, а, просто, грохнулся о дощатый пол.

      – Кнопенко! Где Кнопенко? – заорал офицер, в два прыжка достигнув средины комнаты. – Паланов, куда все девались?

      – Сейчас придут.

      И в самом деле, бравые воины один за другим выползали из-под столешницы.

      – Вы что тут в прятки играете?!

      – Никак нет! – одергивая гимнастерку, вытянулся разводящий.

      – Где стрелявший?

      Кто-то робко пискнул: «Это – Паланов».

      – Отставить шуточки! – замотал головой разводящий. Это – Кнопенко!

      – Его автомат? – спросил офицер.

      – Паланова! – пискнуло сразу несколько