Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией. Дж. А. Баллард

в Азию, поскольку завоевание московитами Сибири началось только в XV веке, да и то имело характер возвращения людей восточного происхождения на земли своих не слишком отдаленных предков. В Каликуте европейцы появились из страны, расположенной на крайнем западе континента, – до нее по суше с Востока было дальше всего – и создали опорный пункт, в котором с тех пор и остались. Деяния великого да Гама на море открыли эру, в которой было установлено господство европейцев во всем Индийском океане и на большей части его побережья. Кстати, именно они сделали, в конечном счете, возможной Британскую Индию – Британия стала еще более могущественной морской державой, чем Португалия.

      Одновременно с прибытием европейцев на Восток представители другой ветви белой расы демонстрировали материальное превосходство белого человека на противоположной стороне земного шара в регионах, открытых Колумбом. Эта демонстрация имела ту же основу, то есть мастерство в судостроении и судовождении в открытом море, и ни одна цветная раса не могла с этим конкурировать. Превосходство белых людей было настолько ярко выраженным, что на крайнем Западе ни у кого и мыслей не возникло о противостоянии в море. Даже на Востоке, где судоходство было довольно хорошо развито, превосходство позволило европейцам, по крайней мере, выбирать удобное для них место и время для контактов с азиатами. Иными словами, у европейцев были все преимущества инициативы в процессе мировых политических перемен XVI, XVII и XVIII веков, в результате которых огромные пространства во всех частях света перешли под контроль белых людей из Европы.

      В двух одновременных величайших шагах к землям восходящего и заходящего солнца, которые возглавили португальцы и испанцы в последние годы XV столетия, существовал отчетливый контраст, причем не только в политике государств-пионеров, но и в природе проблем, с которыми им пришлось столкнуться в разных полушариях. И испанцы, и португальцы утверждали, что одним из их главных мотивов является распространение христианской веры. Возможно, они искренне в это верили, но в своей повседневной материальной деятельности преследовали совершенно другие идеалы. У испанцев возможность беспрепятственного подхода к берегу и входа в гавани американских аборигенов стала первым этапом для территориальных завоеваний в масштабах, не имевших себе равных со времен Римской империи. У португальцев та же свобода использовалась для установления океанского торгового суверенитета, в отличие от континентального суверенитета владений. Испанцев никогда не вдохновлял коммерческий инстинкт в его высшем и более благородном смысле. Это было свойственно только португальцам. У испанских властей любые переговоры с более слабым народом обычно превращались в простую конфискацию с применением силы. Если же это было невозможно, они иногда пытались применить бартер в оптовой торговле. Но португальцы, хотя и не отказывались от захвата того, что было в их власти, в то же время всегда были готовы налаживать регулярные