Судороги. Николай Викторович Панов

ответила Анна. – Сема очень плох.

      – Да… – потупил глаза Алексей, – тяжело.

      Он часто вспоминал милую компанию во главе с Лией. Во всяком случае, он так себе это представлял. Оставались одни только воспоминания.

      – Как молоды мы были, – произнес он, садясь за стол.

      – Мы и сейчас молоды, – ответила Анна. – Просто….

      Анна замолчала. На глазах у нее выступили слезы.

      – Анна, мне можно к Семе? – лицо Алексея было грустным.

      – Конечно, – ответила Анна. – Проходи, Леша.

      Алексей прошел в комнату. Там, в постели, на белой простыне, укрытый легким одеялом, лежал сильно исхудавший человек. Это был Семен, когда-то крепкий и сильный шофер. Штурвал был теперь не для него. Глядя на Семена, у Алексея ком подошел к горлу. Он знал, что больному и так тяжело, и поэтому, пересилив себя, убрав все горькие эмоции, он подошел к постели.

      – Ну, как ты тут? – тихо спросил Алексей.

      – А, это ты, Леша, – еле проговорил Семен.

      – Я, – ответил Алексей. – Вот пришел к тебе.

      – Это хорошо, – вздохнул Семен. – Эх! Водочки бы! Как в те времена.

      Семен закашлял, поднеся ко рту полотенце, а когда, прокашлявшись, убрал его ото рта, то на нем остались небольшие пятна крови.

      – Вот такие дела, Леша, – проговорил Семен.

      – А что врачи? – спросил Алексей.

      – А что врачи? – ответил Семен. – Хотели в больницу забрать, чуть не силком, да я не захотел. Анна за меня крепко заступилась, «Не отдам, да и все!» Они вон приказали расписку написать, дескать, чуть что, сами, мол, виноваты будете. Мне приказали дальше двора никуда не выходить. Мол, заразный я. Туберкулез, якобы. А мне куда? Мне бы до уборной только. А щас вообще вон слег. Но врачи приходят. Уколы делают. Ругают, что, мол, таким, как я, место в больнице. А я не желаю. Вот так, Леша.

      Семен замолчал.

      – А может это зря, Сема? – тихо и аккуратно спросил Алексей.

      Он как никто иной знал, что Семену нельзя волноваться. Ибо болезнь и так сильно прогрессировала. – Может они все-таки лучше знают?

      – Нет, Леша, – ответил Семен, – не знают. Это во-первых, а во-вторых, зачем мне это? Без Лии мне все равно… – Семен снова закашлял. На полотенце опять упали капли крови. – Ну вот, видишь, – продолжил Семен, убрав полотенце ото рта, – А ты говоришь «врачи». Нет, Леша, не нужны они мне. Тем более что я скоро покину этот мир. Лия меня заждалась, скучает, к себе зовет. Так что я скоро к ней пойду.

      – Ну вот, все о смерти думаешь. А собирался водочкой меня угостить, – Алексей с великой скорбью смотрел на Семена, теперь уже не больного, а умирающего.

      – А что, Леха! – оживился вдруг Семен, – Давай «хлопнем» по рюмашке! На Том Свете ведь поди и алкоголя нет! Пить-то там некому!

      Семен приподнялся на кровати:

      – Аня! Аня!

      Через секунду вбежала Анна:

      – Что, мой дорогой? Что? Плохо?

      – Да что вы все ладите «плохо» да «плохо», – голос Семена был слегка раздражен, – А вот ни хрена! Не плохо! Я еще поживу!

      Семена