Возвращение императора. Иар Эльтеррус

вмешался адмирал. – Я точно помню.

      – Были, – подтвердил Томский. – Но чтобы развернуть производство нужно время, фармацевтическая фабрика, на которой мы его разворачиваем, начнет давать продукцию примерно через четыре месяца, не раньше. А наши препараты психоблок снять не в состоянии. Пытались применить пытки, но допрашиваемый просто сходил с ума. Поэтому пройти по цепочке мы возможности не имеем. Хочешь не хочешь, но бунты придется давить жестко.

      – Как бы это не вызвало социального взрыва… – поежился Шемич. – В народе разброд и шатания, протестные настроения кем-то умело подогреваются. Впрочем, что это я, вы об этом лучше меня знаете.

      – Знаю, – подтвердил Таркович. – Но надо действовать. Полковник, если внутренние войска не захотят подавлять бунт, используйте резерв командования – части спецназначения. Их офицеры прекрасно понимают, в отличие от остальных, чем грозит росский бунт. И еще… Вежливо, я повторяю, вежливо пригласите ко мне руководителей монархического движения.

      Адмирал покосился на друга и хмыкнул. Если с вышеуказанными господами удастся договориться, то множество проблем исчезнут сами по себе. Ведь это не то движение, что создавали Таркович с компанией, а стихийно возникшее после отречения Алесия. Почти все флотские и армейские офицеры вошли в него. Требование этого движения было одним: «Верните нам нашего императора!». И никакие разумные доводы во внимание не принимались. Верните – и точка!

      – Не уверен, что они согласятся, – возразил полковник. – Они уверены, что это вы виновны в случившемся с императором.

      – Но они же не хотят, чтобы император вернулся на руины? – усмехнулся Таркович. – Задайте им этот вопрос. И дайте гарантии безопасности.

      – Хорошо, – кивнул Томский.

      – Действуйте, полковник.

      Тот кивнул и хотел было отключиться, но не отключился.

      – Еще что-то? – приподнял брови генерал.

      – Да. К вам рвется на прием Смолин, начальник информационной службы департамента. Утверждает, что вопрос крайне важен и срочен.

      – Ну, позовите, – с неохотой пробурчал Таркович, которому сейчас никого не хотелось видеть.

      Томский отключился. Через несколько минут дверь кабинета, где пьянствовали старые друзья, отворилась, и вошел подтянутый как всегда Смолин. Однако красные воспаленные глаза социолога говорили, что он давно не спал. Интересно, чем таким важным был занят этот трудоголик, что не нашел времени на сон?

      – Добрый день! – наклонил голову Смолин. – Генерал, адмирал!

      – По какому вопросу вы хотели меня видеть? – поинтересовался Таркович.

      – Позвольте по порядку.

      – И все же, в чем дело? – мрачно уставился на него генерал.

      – Обнаружены доказательства, что отречения императора на самом деле не произошло.

      – Что?!! – и генерал, и адмирал разом вскочили. – Это шутка?!!

      – Я такими вещами не шучу, – заверил начальник информационной службы. – В архиве обнаружены